Должно быть, слёзы, непрошено выступившие, заставили султана смягчить суровый тон. И на Ирис он поглядывал куда более снисходительно, чем в самом начале разговора. Этот взгляд она ощущала даже в те минуты, когда, казалось, Хромец переключал внимание на одного Али-Мустафу, обсуждая детали сборов вдовы в дорогу… Она сперва даже не сообразила, что речь идёт о ней. Тамерлан упомянул и о пожилых слугах Аслан-бея, судьбу которых Ирис, как нынешняя полноправная хозяйка дома, должна была обустроить после своего отъезда, и о том, что часть денежного состояния, предназначенного ей, была, оказывается, заблаговременно размещена в банковских домах Генуи, Лютеции и Эстре, и к сегодняшнему дню обросла значительными процентами…
Али-Мустафа назначался ответственным за подготовку и снаряжение каравана. Вдова же Аслан-бея должна была отобрать ту часть сокровищ из наследия Мудрейшего, которую он сам предназначил в дар лучшим европейским университетам.
С долей библиотеки, что оставлялась венценосному другу, как и с бесценным оборудованием обсерватории, эфенди без сожаления расстался ещё полгода назад, объясняя, что слабеющее зрение не позволяет ему помногу читать и смотреть на звёзды. Но Ирис-то знала, что глаза её эфенди по-прежнему остры! Просто в тот момент она не понимала – или не хотела понять – что мудрый друг, давным-давно просчитав число оставшихся ему дней на грешной земле, раздавал наследие ещё при жизни, дабы присмотреть за всем самому, насколько успеет.
Теперь ей приходилось наведываться в ТопКапы через каждые три дня, чтобы докладывать о том, как идут сборы. К счастью, приезжала она не одна, а с «внучатым племянником», с Али-Мустафой, который почтительно величал её «тётушкой», хоть и был при этом почти вдвое старше. Он отчитывался перед султаном за свою часть порученного, Ирис – за свою. Подготовка велась полным ходом, хоть многие вокруг недоумевали: к чему такая спешка? Чиновники, ответственные за снаряжение провизией и припасами каравана, временами впадали в прострацию. Обычно такие дела, как снаряжение экспедиции, не относящейся к военным ведомствам, велись долго, со вкусом, с преодолением множества бюрократических препон… но нынешнее плавание, контролируемое самим Хромцом, обещало стать событием из ряда вон выходящим. Пара-другая интендантов, не успевших это понять и задержавших поставки сухарей и бобов для экспедиции, были выпороты, после чего подготовка понеслась как на крыльях.