Интернат для девочек, пропитанный мечтами и разговорами о любви, многозначительный взгляд учительницы, вручающей пятый или шестой конверт с кинокамерой в золотом веночке над обратным адресом, – всё это было там необычно, пафосно. Я чувствовала, как растёт уважение, замешанное на откровенной зависти, и не заметила, как сама поверила, что эти письма не просто так, что они что-то значат.
И когда Иван снова приехал, целый день ухаживал по всем правилам этикета, подарил цветы, повёз меня на премьеру своего фильма, а потом на обратном пути долго и нежно целовал мои руки, я просто млела от счастья.
На торжественном молебне, завершившемся вручением аттестатов зрелости, и потом в ресторане, где подальше от монахинь родители устроили праздник для выпускниц, Иван в чёрном смокинге и белой, продуманно-небрежно расстёгнутой на две пуговки, чтобы продемонстрировать, привезённый из Парижа шейный платок, рубахе был красивее, желанней всех кавалеров-мальчишек.
Весь вечер он не отходил от меня, легко, впрочем, не всегда попадая в такт, вёл в танце, после чего прямо на освещённой луной дорожке перед входом в ресторан, ловко опустившись на одно колено – ну просто Кларк Гейбл в фильме «Унесенные ветром» – сделал мне предложение.
Я согласилась, решила, что это любовь. Замирая, ждала поцелуя, но его мокрые губы и пахнущий никотином язык стали первым большим разочарованием в моей любовной практике.
Неожиданно приехавший дядя Фёдор долго объяснял, что семейная жизнь это:
– ...Ну, ты понимаешь... и вообще...
Не поняла, но твёрдо пообещала не подписывать никакие бумаги без его ведома. Как же сейчас я была благодарна дяде и за то, что сразу очень тщательно оформил брачный контракт, оговорив мои проценты с капитала фирмы, и за то, что не поленился, долго объяснял мне, тогда ещё восемнадцатилетней девчонке, права совладелицы.
«Бедная сирота» оказалась не такой уж бедной: именно мне принадлежал по закону основной пакет акций студии, однако, если бы не предусмотрительность старого адвоката, восемь лет назад пришлось бы туго.
Первая брачная ночь стала моим вторым большим разочарованием в любовной практике, затем последовали третье, четвёртое...
Избалованный женским вниманием Иван был из тех мужчин, которые в постели думают только о своих удовольствиях, и, выслушивая его постоянные претензии, я смирилась, считала, что во всём виновата сама, долго рыдала, застав его в постели с какой-то актрисулей.