— Блохи? Да такому ар-ристократичному коту не ведомо это слово, — с ужасом воскликнул фамильяр и насупился, — А компр-рэсс приложи себе к... кхм... Куда-нибудь.
Что ж, хотя бы пару минут тишины мне обеспечено.
Тяжело признавать, но и я уже тоже вся чесалась, а в волосах застрял репейник и трава. Пока вытащить всё это чудо не представлялось никакой возможности.
Мы пересекли лес почти полностью и остановились у старого векового, а может и старше, дуба. Раскидистые ветви дарили укрытие от палящего солнца. И позволили немного расслабиться и подзарядить резерв.
Это было тяжелое испытание даже для нас, хотя мы и так привыкли к непростой жизни в сердце чащи. Сложно провести несколько дней в лишении великой магии — солнечного света. Особенно, когда дар плотно завязан на силах природы. Достаточно пары лучиков, чтобы я могла хотя бы что-то сотворить.
У самой кромки мы заприметили в небе парящую птицу.
— Смотри, какой красавец, — восхитилась я, тыча в небеса.
Марик лишь фыркнул и засеменил вперед, демонстрируя фирменную походку "от бедра" принялся наматывать круги вокруг дуба, выискивая привлекательную лежанку.
Я залюбовалась грацией и красотой пернатого.
Вдруг он словно подбитый полетел камнем вниз. Нет, любая жизнь — великое творение Богов, смерти его я уж никак не могла допустить. Не так, не на моих глазах.
Резерв магии был на столько истощен, что удалось лишь поймать ворона в воздушную сеть и не дать разбиться о камни.
Я преклонила колени перед бьющимся на земле черным красавчиком. Гордая птица была в панике. Рожденный летать сейчас просто хлопал целым крылом по корням могучего дуба, что пронизывали камни.
— Как же тебя угораздило, Черный, — тихонько прошептала я, аккуратно осматривая бедолагу.
— Говор-рят чер-рный воррон к скоррой мр-смеррти, — промурлыкал, обтирающийся об ноги Маркиз.
— Глупости, — отмахнувшись, я поднялась, чтобы продолжить путь.
— Помяни моё слово, он пр-ринесет нам много бед, — продолжал настаивать лысый наглец, — Вечно подбираешь всякую др-рянь, и что с тобой делать, мр?
— Не забывай, что у Оландера ты жил в старом сарае, а я тебя в дом пустила, — намекнула коту, на “толстое” обстоятельство.
— Вот я и говорю… Так, Сенька, не сбивай меня с мысли! Уйду я от тебя.
— Только угрожать и можешь, — фыркнула, укутывая ворона в платок и укладывая в сумке.