Нет, хватит лежать и страдать. Надо брать себя в руки. С этой мыслью я открыла глаза, но лучше бы этого не делала, честное слово.
Вокруг было темно, а я лежала в какой-то яме!
Сердце забилось в районе горла, я издала какой-то писк ужаса, на большее меня не хватило. Руки поднесла к лицу, прижала к щекам дрожащие пальцы, затем медленным движением потрогала свод этого углубления, который оказался снегом.
Я под снегом! Слегка выдохнула от облегчения. Вот теперь бы узнать, насколько глубоко. И я в лихорадочном темпе стала проковыривать отверстие на уровне груди, чтобы снег не падал на лицо.
В голове, как птица в силках, билась мысль, что должно быть неглубоко, иначе мне конец. Сколько я тут лежу? Кислород вроде есть!
Я рыла и рыла, надеясь, что вот-вот увижу небо, но ничего такого не происходило. Я уже стояла в полный рост, а снег всё ещё был надо мной.
Выше мне уже не достать – это конец.
Но тут меня наконец, посетила мысль, что я была не одна, а значит, кто-то мог уже выбраться, поэтому надо звать на помощь, чтобы кто-то мне помог выбраться на поверхность.
- Помогите, - прошептала я.
Тишина.
- Помогите! – откашлялась я, горло будто пересохло и от крика заболело. Ладно, потом буду думать о лечении. – Есть кто-нибудь наверху? Эй!
В голосе уже явно чувствовалось отчаянье.
- Люди! Слышит меня кто-то?!
Неужели я одна не умерла? Не знаю, что пугало меня больше, что я одна выжила, или что меня не найдут?
- Хоть кто-нибудь, - заплакала я, садясь в холодный снег. – Я на любого живого человека согласна, только бы не одной тут быть.
Несколько мгновений тишины, а потом мне послышались какие-то звуки наверху, будто сквозь вату, но есть шанс, что это не галлюцинации.
- Эй, есть кто-то наверху?! Люди! Я тут внизу под снегом! – опять вскочила на ноги.
Я бы и запрыгала, если бы не боялась обвалить снег над собой, а то ещё и провалиться глубже, чем есть.
- Где вы? – услышала я явно мужской голос. – Где?
- Тут, я тут под снегом, - снова и снова повторяла я, и не могла остановиться.
Послышался шорох, похоже, мой неизвестный спаситель принялся копать снег. Не знаю, сколько продолжалось это шебуршение, но для меня оно показалось вечностью. Наконец, мне на лицо посыпался снег, и образовалось отверстие. Мне только полметра не хватило до свободы.
Мелькнуло лицо мужчины и пропало.