Девчонка, замотанная в одеяло, задумчиво пила из чашки бульон и неопределенно посматривала на Дениса. Денис в свою очередь посматривал на нее вполне определенно. Девчонка была загадочна донельзя. И видом своим, и манерой общения. Денис подозревал, что и сам он и его дом были для девчонки не менее загадочны. Дениса разбирало нешуточное любопытство, и он считал, что как спаситель имеет полное право и вообще… Девчонка же в силу возраста, скорее, робела и вопросов задавать не торопилась. Тогда Денис решился. Тем более, что и повод имелся.
Наливая от души заваренный чай, единственным достоинством которого был интенсивный темно-коричневый цвет, не считая ядреного запаха банных веников в сохранившуюся от бабкиного сервиза чашку, Денис приступил к допросу:
- Как тебя зовут-то, прелестное дитя?
- Я не дитя, - насупилась девчонка, подумала и добавила. – И не прелестное.
Денис едва не поперхнулся и с сомнением посмотрел на девицу. Судя по габаритам и общему впечатлению от голого тела, она действительно была дитя. Насчет прелестей, конечно, можно было спорить, но Денис полагал, что пушистые темно-медные волосы, пикантные веснушки и ярко-зеленые глаза были несомненно прелестны (ну это, если не вдаваться в подробности насчет фигуры). Кстати, волосы оказались темно-медными и пушистыми после того, как Денис отмыл их в горячей воде. Девчонку при этом пришлось держать подмышкой и манипулировать одной правой рукой. То есть и поливать ее из ковшика над тазом и пользовать шампунем. Девчонка при этом так удивилась, что молчала все время процедуры и только пыхтела выразительно. Но результат Денису понравился и кажется даже понравился и самой девчонке.
- Ладно, - покладисто сказал Денис, - не дитя. А вот насчет прелестного, то со стороны виднее. Так как мне теперь тебя называть? Ведь не «эй ты».
- Пелька, - наконец соизволила ответить девица, приглядываясь к предложенному малиновому варенью.
Малиновое варенье было гордостью Дениса. Малинник рос на огороде вдоль забора. Рос сам по себе, не требуя ухода (ну и не получая его). Денис ягоды просто поедал. А поступив в институт, вдруг ощутил себя взрослым и серьезным и решил малину переработать, чтоб, значит, вспомнить о лете зимой. Варенья получилось целый литр. Девица чуть ли не с испугом смотрела на стеклянную розетку, сжимая в кулаке маленькую ложечку, которую всучил ей Денис, отметивший, что чадо, такое впечатление, впервые видит и розетку, и ложку.