Вид кьюра зависел от того, каким даром обладал человек. Например, у воздушников всегда были птицы. У магов земли – мелкая лесная или полевая живность. У менталистов – туманники, безобидная нечисть без явной формы. У технарей и артефакторов – сплошь пауки (наверное, потому, что только восемью конечностями можно справиться с их сложными механизмами). Ну а у нас, некромагов, – коты.
Мик сопровождал меня во всех вылазках с тех пор, как я подобрала его крошечным котенком и выходила. Он чувствовал Потустороннее, делился со мной силой, давал возможность видеть через себя. А еще только он был способен отправить на Ту сторону неупокоенную душу. Не просто так ведь когда-то считали, что кошки видят и ощущают оба мира одновременно.
Мик понимал меня без слов. Мог становиться моими глазами и ушами. Всегда выслушивал, если мне хотелось пожаловаться. И громко мурчал на коленях, помогая успокаиваться и расслабляться. Идеальный компаньон.
– Мя-я-я… – послышалось тихое сзади.
Я обернулась. Мик уселся на мостовой и сейчас смотрел на меня, щуря оранжевые глаза. У меня вырвался вздох. Грозный боевой кьюр, гроза нежити и посланец Потустороннего давал понять, что он устал и хочет на ручки. Разве я могла ему отказать?
– Кажется, кому-то пора худеть, – заметила я, прижимая к себе увесистую тушку. – И этот кто-то – точно не я.
– Мря, – возмутился кот.
Сам-то он считал себя совершенством. Хотя с этим сложно было поспорить. Черная плюшевая шубка, умильная круглая морда, яркие глаза, перед взглядом которых мало кто мог бы устоять. Мик вполне осознавал, какой эффект оказывает на умы и души, и беззастенчиво этим пользовался. Мама постоянно угощала трудяжку-котика разными вкусностями, коллеги из ратуши то и дело норовили его подкормить, и даже некоторые клиенты из тех, кто обращался в частном порядке, приносили не только деньги мне, но и угощение моему помощнику. Так что приходилось следить за тем, чтобы Мик не объедался. Видимо, следила я плохо.
– Диета, – пробормотала, когда начали отваливаться руки. – Диета и никаких отговорок.
– Мрау!
– Ты же скоро за мертвяками не сможешь бегать.
– Мя! – Это явно значило «тебе надо, ты и бегай, а я буду в засаде сидеть».
– А вот сожрет меня какой-нибудь упырь, что ты будешь делать?
– Мау!
– В тебе килограммов шесть, не меньше.