Лиммера удивлённо приподняла бровь.
— Пока ты чары снимала, я к кораблю сходил. Видишь символ в правом верхнем углу флага? Чёрный такой. Это имперские дознаватели. Говорят, сообщения о разбойниках на этой дороге им давно поступали, да всё руки не доходили отловить. А тут так удачно мы подвернулись. Нужно было только людям их истинный облик вернуть. Поверь, годик-другой на рудниках — это гораздо лучше, чем всю оставшуюся жизнь тварью бессловесной.
— Всё так просто? — удивилась Лиммера.
— Ну я бы не сказал, что прямо просто, но легче, чем может показаться на первый взгляд. Давай, выше нос, ведьма. Теперь твоя очередь выполнить свою часть сделки.
Чуть нахмурившись, Лиммера заставила себя дышать ровно и сказала:
— Я, Лиммера Элдайт, разрешаю Арнивалу сопровождать меня и мою сестру Минарин.
— Вот и славно! Вот и хорошо! Так, господа, пошли все дружно сдаваться. А вы, госпожи ведьмы, посидите и переведите дух. Я сейчас со всем разберусь.
ГЛАВА 6
Стоит остаться наедине с собственными мыслями, как дурные, тёмные воспоминания наваливаются, обхватывают шею длинными тонкими чёрными пальцами и начинают душить.
Ответственность появилась у Лиммеры с ранней юности. У неё всё было прекрасно, пока в упорядоченную жизнь не пришла Смерть. Она забрала с собой мать. Слабым утешением было то, что в родах умерла только она, а маленькая сестричка всё-таки выжила. И после этого всё полетело в Бездну.
Сначала семью предал отец. Решил, что раз жены-ведьмы больше нет, лучшее, что он может сделать для себя, это поживиться ведьминским добром и исчезнуть. Лиммера осталась одна с кричащим младенцем на руках, братом, тремя сёстрами и чётким осознанием: в этом мире каждый сам за себя, но она так жить отказывается. Нужно бороться и верить в лучшее, и Лим начала действовать.
Пока письмо дошло до тётушки, пока она, аки разъярённый дракон, добралась до деревеньки, в которой жила Лиммера, и устроила мародёрам-односельчанам, последовавшим примеру отца, показательный суд над теми, кто попытался ведьминское добро растащить… Лим пришлось стать взрослой. Совсем взрослой. Она научилась отвечать за младших брата и сестёр. Научилась ухаживать за сестрой-младенцем. Перестала бояться смотреть в глаза священникам, даже наоборот, с вызовом стала требовать правильного проведения похоронных обрядов. И пусть тётушка приютила их всех и называла своими детьми, детства Лим было уже не вернуть.