- Я, знаете ли, никогда не говорю за спиной того, чего не могу сказать человеку в глаза. Другой вопрос, что не всегда это делаю, но это исключительно из гуманных соображений.
- Что ж, похвально, - качнул головой Мстислав Ярославович. - Наслышан о вас...
Надо же, не успела прийти, а уже прославилась... ну что ж, и так бывает. Я только сильнее расправила плечи.
- Что бы вам ни говорили обо мне, верьте каждому слову, - ехидно улыбнулась я. - Вряд ли слухи смогут сколько-нибудь преувеличить реальное положение дел.
- Хотелось бы понять, что вы можете мне противопоставить. Я поприсутствую на лекции, с вашего позволения?
Собственно, вопросительные интонации были откровенной издевкой - разрешение ему явно не требовалось. А вот четыре группы, собравшиеся в потоковой аудитории, затаили дыхание. Звезда мировой величины против новенькой.
Читать первую лекцию под прицелом откровенно неприязненного взгляда темных глаз было откровенно страшно. Но не отступать же перед каждым встречным! Если он позволяет себе со студентами мериться... гм... интеллектом, то у меня возникает множество вопросов. И чисто человеческих рекомендаций найти себе кого-нибудь своего уровня.
Всю свою карьеру я считала такой подход крайне неэтичным, тем более, когда и среди именитых ученых встречаешь немало откровенных дураков, а эти вообще - только учатся!
***
Вводные занятия никогда не были моей сильной стороной, всегда требовалось пара-тройка "пристрелочных" лекций, но тут я понимала, что второго шанса произвести первое впечатление у меня не будет. Поэтому прежде чем войти в клетку... то есть аудиторию, конечно, к этим золотоносным тиграм, я решила основательно подготовиться. И даже убедила Агриппину Павловну меня выслушать. Бабка честно осилила минут двадцать, скривилась и попросила не насиловать ни ее мозг, ни ее уши.
- Мариночка, детка, если бы я знала, что ты так хорошо читаешь проповеди, похлопотала бы за тебя в духовной семинарии.
- Да я и сама чувствую, что ерунда какая-то получается, - расстроено согласилась я. - Но понять не могу, в чем дело!
В итоге решение нашел вовремя вернувшийся домой Сергей Борисович. Он застал Карпинскую за роялем в гостиной, напевающей красивым грудным голосом какой-то старинный романс на французском, а меня - страдающей над наброском лекции.