— Ваша невеста ушла из жизни.
— Да неужели? — протянул Фостен, с большим интересом посмотрев на помощника.
— Представляете, какая недолговечная оказалась девица? — вздохнул тот. — Самоустранилась и выбыла из подготовки к свадьбе. Жениться не придется! Отправить ее родителям письмо с соболезнованиями?
— Пусть вернут свадебные дары, — буркнул дворецкий Вернон, ставя на стол фарфоровую супницу с кашей.
Никого не смущало несоответствие посуды с наполнением. После четырех жен в замке вообще было туго с приличным фарфором. Фостен искренне недоумевал, почему женщины помешаны на тарелках и чашках, но, отбывая в лучшую жизнь, каждая прихватывала сервиз.
— Отправь похоронный венок. Напиши, чтобы свадебные дары не возвращали, — отдал он распоряжения и потребовал: — И портрет уберите из кабинета!
— Из уважения к покойной следует провести с ней еще четыре декады, пока душа не покинула наш мир, — припомнил дворецкий вообще все религиозные традиции двуединого бога, хотя никогда не страдал набожностью. Лишь бы не вытаскивать.
Фостен выразительно кашлянул. Слуги разом сникли, хмуро переглянулись и днем выволокли портрет в коридор. Потом у дворецкого прострелило поясницу, секретарю прищемило другую ногу. Только повар Тобольд не пострадал. Во время перевалки картины он управлял процессом и успел отскочить, когда тяжелая бандура снова сорвалась на пол.
Через седмицу Хэллавин втянулся в кабинет бочком. Он сцепил руки в замок, опустил голову и, изображая глубокую скорбь человека, вынужденного каждый день проверять почтовый артефакт, объявил:
— Господин Мейн, у меня опять дурные вести.
Фостен поднял глаза от шкатулки, которую ковырял с самого утра, а та беспрерывно кололась черной магией и чадила. Секретарь мялся.
— Дед умер? — тихо подсказал маг.
— Ваша невеста воскресла, — выдавил Хэллавин. — Сегодня написали из дома Артиссов. Девица здорова, счастлива и мечтает выйти замуж. Свадьба будет.
— Они ее воскресили или откачали?
— В письме не уточняется. Мне очень жаль, но придется жениться… И что делать теперь с портретом? — Секретарь шумно сглотнул. — Занести обратно?
— Не надо, — сухо отказался Фостен лицезреть голубые глаза ожившей невесты.
— Наверное, нам следует подготовить женскую половину замка, — тихонечко предложил Хэллавин. — Нанять в городе служанок?