Грандиозно по своим масштабам и удручающе, учитывая, сколько тиков уходило на поддержание этого великолепия.
Я ухмыльнулась. Крепче сжала изогнутую на конце палку, в народе называемую крюкой, и направилась вниз по склону. Сзади послышался гомон голосов из приближающейся повозки. На крыше ее сидели дети, играли в увидь-угадай и весело хохотали. И если эта картина вызывала улыбку, то другая заставила напрячься.
— Слишком быстро едут, — озвучила я тревожные мысли, глядя на увеличивающийся столб пыли вдали.
Хотя волнение сейчас лишнее. Возле столицы не станут наглеть и пренебрегать общепринятыми правилами. Сила общая!
Я отвернулась, бодро зашагала. Со мной поравнялась повозка.
— Два белого на черном!
— Глаза на твоем вечно грязном лице, — подала голос женщина с козел, перед этим приветливо кивнув мне.
— Ну, ма-а-ам!
— Что «ну, мам»? Кто у нас не любит умываться? — подняла она голову.
Второй мальчишка захохотал, хлопнул обиженного по плечу. Я заразилась от них улыбкой, но та быстро сползла с лица.
Крюка задрожала. Заостренный кончик потемнел, предупреждая об искажении.
— Ускоряйтесь! — крикнула я в сторону повозки, а сама развернулась, готовясь задержать наглых ублюдков, решивших, что им можно все.
Нельзя их пропустить. Стоит этим гадам проехать мимо, как нас утянет за грань, а здесь ведь дети! Взрослые справились бы, но мальчишкам не хватит сил. Их тела вряд ли научились ее поглощать и наполнять тики.
Я потянула энергию из земли, перекрыла потоки, чтобы наполнить резерв, задействовала силу и пустила ее в крюку.
Кончик еще больше потемнел, высох, реагируя на изменения в пространстве. Я подняла глаза на две увеличивающиеся точки, разглядев тикалеты. Паразиты! Вот из-за таких погибают люди. Их не учили использовать только свой резерв?
Крюка вытянулась, стала толще. Я заняла позицию посреди дороги, опустила руки, дожидаясь приближения. Пыль уже поднялась возле меня, проникла в нос, защекотала. Лишенный энергии воздух задрожал, обещая с минуты на минуту лопнуть мыльным пузырем и выбросить нас за грань.
— Ближе, — шептала я, разглядывая управляющих тикалетами. — Ближе.
Мужчины. Молодые. Оба в бордовом.
— Стоять! — завопила во весь голос, и правый даже послушался.
На породистом лице второго мелькнула ухмылка. Блондин сделал вид, будто не заметил меня, и немного изменил путь своего полета, минуя пустяковое препятствие в виде худенькой кочевницы. Глупец!