– Ещё чего! Давай вместе.
– Тебе заняться нечем? – недовольно спросил пожилой мужчина. – И так каждый день тут сидишь до глубокого вечера. Ведь и вся жизнь пробежит, не заметишь, как. Кстати, я сказал уборщице, чтобы она по утрам тут убирала. Всё-таки народу много будет топтаться. Нам бы, Тимофей, надо что-то делать с помещением бассейна. Давно не эксплуатируется, да уж и не будет, скорее всего. А там можно ремонт устроить, оборудовать стеллажи для хранения. Ты подумай на досуге, поговори с подрядчиками. Они для тебя мигом всё устроят.
– Зубы мне не заговаривай: бассейн, подвал, ремонт. Мне уж тогда навеки сюда переселяться надо. Да разберёмся со временем. Нельзя же так нагло лезть в глаза Громову с постоянными просьбами. Давай лучше прикинем, как тут всё разместить для наших гостей.
– Вот и я кручу-верчу мебель, а никак не складывается головоломка. Вроде и места много, да чего-то неудобно выходит. Сквозняк будет, если дверь держать открытой, а кондиционера нет. Вентилятор напольный надо поискать для этих… гостей.
– Когда тебе за внуками ехать? Успеешь?
– Они уже дома, последние школьные денёчки дохаживают. Потом практика хозяйственная: будут красить, обои клеить, цветы поливать. В общем, к труду приобщаться.
– Это хорошо, правильно.
К семи часам они закончили расстановку мебели, завхоз принёс электрический чайник, микроволновку, корзины для мусора, напольную вешалку для одежды, на всякий случай удлинители и отдал второй ключ начальнику.
– Всё, Тимофей, закончили. Я уже устал немного. Завтра ещё день будет, посмотрим, чего не хватает. Вентилятор пока не нашёл. Может, Данилова пристроила куда-то? Ну, по домам пора. Или ты ещё останешься?
– Да, надо подписать кое-что. Да я недолго.
– Понятно. Как всегда. Ну, до завтра.
Все последующие дни, включая выходные, Золотов общался с начальником группы реинжиниринга по разным вопросам, стараясь вникнуть в материалы методичек. Слишком много новых терминов, что заставляло нервничать. Но времени для глубокого изучения не хватало, постоянно возникали рабочие вопросы, которые были для него важнее.
«Если уж я не всё понимаю, что тогда говорить о тех, кому это неинтересно. А надо будет объяснять, если спросят. Интересно другое: эта Лилия не отдыхает совсем? Она же на каждый вопрос отвечает почти сразу, будто держит всё под рукой. И толково рассказывает, и раздражения никакого нет. Такое ощущение, что живёт этим проектом. Тихий голос и лишь иногда вздох. Посмотрим, что будет в понедельник. Коллектив у нас непростой, как говорит Громов. Сложно будет этой группе. К тому же им всю дирекцию надо охватить. У каждого начальника управления полно проблем, а Яковлев ещё тот жук. Он своим высокомерием и напором доведёт девочку до слёз. Три месяца работы с нами можно смело записать, как полгода ссылки. Уж не наказали ли Лилию Евгеньевну за проступок каторгой в нашей дирекции? Или я чего-то не понимаю, или, как говорится, одно из двух».