Чаепитие не задалось. Сперва Лешка выспросил у меня что же произошло на самом деле со мной, с вороном и пирожными. Он слушал внимательно, иногда задавая наводящие вопросы. Не сочувствуя и не ругаясь. Его поведение понравилось, но эмоционально пережив воспоминания, я вновь чуть не расплакалась.
Лешка пытался меня смешить, и я понимала, что это не просто дружеская поддержка. Но сейчас я не была готова к новым отношениям, памятуя как закончились предыдущие: один посмел поднять на меня руку, а второй нашел мамины фамильные драгоценности и с ними сбежал.
— Ладно, мелкая, тебе поспать надо, а то совсем расклеилась со своим птицем. Да и мне не помешает уже вздремнуть, — наконец невесело улыбнулся сосед.
— Почему мелкая? — вяло поинтересовалась, оглядывая высокую поджарую спортивную фигуру парня с длинными ногами. — Я ненамного ниже тебя.
— Потому что ты девочка, а значит, априори, мелкая, — все же на его лице появилась широкая добродушная улыбка. — Иди, ложись спать, я сам закрою дверь, и помни, процедуры и перевязки начинаются с шести утра.
— Да помню, помню, — пробубнила, еле сдерживая зевок.
Прежде чем забраться в кровать, подошла к ворону. То, что птица еще жива было видно по подрагивающему горлу. Приоткрыв клюв влила несколько капель воды. Не хватало еще, чтобы после таких мучений с ним, он сдох от обезвоживания. Уже собиралась уходить, но почему-то продолжала стоять, а затем, сама не понимая зачем я это делаю, растерла ладони друг о друга до ощущения покалывания и огня в них. Обычно, именно с этого начинался сеанс массажа для моих маленьких пациентов. Мне всегда хотелось, чтобы им было комфортно, вот и разогревала руки. А сейчас начала оглаживать пернатого больного, не прикасаясь к нему, просто делясь теплом своих рук. Только после того как желание продолжать такое странное занятие прошло, пошла спать, удивляясь сама себе: что это было?
Сон был муторным, я никак не могла вырваться из кошмара, переживая вновь и вновь нападение стаи. Будильник прозвенел непозволительно быстро. На полном автомате сделала, что велел Лешка и вновь завалилась спать. А через три часа меня подняла с постели трель дверного звонка. Нещадно зевая и кутаясь в халат, направилась ко входу. В дверях стоял выбритый и свежий как огурец сосед, словно это не мы с ним полуночничали, спасая ворона. Оглядев меня и хмыкнув, оттер плечом и прошел в квартиру, бросая через плечо: