Двухстороннее воспаление легких с температурой под сорок градусов, и нет никаких шансов побороть болезнь, проживая в сыром помещении, без хорошего питания. Внутри у нее все горело, и единственное, что хотелось это потушить пожар. Мать не могла уйти не позаботясь о своей дочери, и настойчиво просила Мадлен привести к ней отца Лазара. Напоследок, женщина хотела сделать все, чтобы ее девочка не оказалась на улице, без крыши над головой, и без средств к существования.
Даже за это сырое, темное помещение надо было платить деньги, которых им не хватало даже на еду, не то, что платить за жилье. Хозяин, не из жалости, а в надежде, ждал, когда женщина приставится, а дочь красавица, будет отрабатывать накопленные долги тем, что у нее есть, молодым телом. Он давно пускал слюни при виде Мадлен и ждал, как стервятник, когда наступит его время. Первые попытки сблизиться, он уже делал, приглашая девушку к себе домой, угощая хрустящей курочкой и сладостями. За это он просил особенную плату. Жена хозяина не одобряла такую расточительность мужа, не понимая, что им движет. Сам хозяин по характеру был скуп, и не терпел должников, безжалостно, выгоняя всех из своей ночлежки. Но только не Мадлен.
Заманивая бедную девушку вкусным, сытным обедом, он просил за это самую малость, раздвинуть ноги, и показать свою голую промежность, когда она сидит за его столом. Старый извращенец, покачиваясь в своем кресле, разглядывал ее прелести, давясь слюной.
Она не сразу согласилась на мерзкое предложение хозяина. Когда Мадлен впервые услышала, чем должна платить за еду, она раскраснелась от стыда и убежала. Было противно слушать такое, не то что исполнять его гадкие желания, но хозяин был хитер, и угрожал их выгнать за просроченную аренду. Пришлось подавить свой девичий стыд, и за ежедневную тарелку супа для нее и для ее матери, она согласилась на условия хозяина. Сидя за столом, Мадлен краснея от стыда, задрала юбку и слегка раздвинула ноги. У нее не было денег на нижнее белье, и в этом случае, все было просто.
- Шире, - скомандовал хозяин. Мадлен раздвинула шире ноги. - Сядь так, чтобы я видел, за что тебя и твою мать кормлю.
Первый раз это было ужасно. Мадлен чувствовала себя падшей женщиной, сгорая от стыда. Хозяин, закинув край скатерти на стол, разглядывал соблазнительную картину. Истекая потом и тяжело дыша, он опустил руку к своему паху. Вдруг, дверь распахнулась, и в столовую вошла его огромная жена, держа в руках блюдо с жареными овощами. От нее пахло пирожками, но хозяина интересовал совсем другой пирожок.