Король Максимилиан подошёл к Маргарете, держа в руке венок из свежих маков, символизирующих их королевское наследие и силу. Маки же изображал герб королевства, сплетаясь с металлургией и атрибутами известной магической академии.
Король мягко улыбнулся.
– Маргарета Вайс, – произнёс он с торжественным достоинством, – ты избрана быть невестой нашего любимого принца Юргена Рудольфа фон Айзенберг-Хольца. Ты принесла честь нашей семье и докажешь свою преданность нашему королевству.
Слово в слово его речь два года назад. Маргарета тогда слушала с замиранием сердца, ведь пригласили её лучшую и единственную подругу Каролину. Сегодня назвали её. Маргарета склонила голову, давая королю возможность надеть на неё венок. Красные маки на тёмных волосах. Красные маки обрамляли её лицо… Хм? Маргарета замерла, присматриваясь к чужой тени. Она склонилась к королю, солнце светило так, что его силуэт отбрасывало как раз к ногам Маргареты. Тень короля Максимилиана повторяла очертания его самого: невысокий, в меру плотный и очень крепкий старик, разве что… его голова. Короны на тени не было – Маргарета вскинула голову, величественной обруч сверкал обилием драгоценных камней, но тень?.. У короны на голове тени не было.
– Артефакт, – одними губами сказала Маргарета самой себе. – Чем сильнее, тем своенравнее они становятся.
Маргарета прогнала любые мысли о короне прочь, ей они ни к чему. Даже если корона и была мощным артефактом, скорее всего, она защищала королевскую семью. Её назвали невестой принца Юргена, значит, под защитой короны теперь и она сама, всё просто. У Маргареты есть заботы поважнее, ведь все глаза столицы сейчас обращены на неё.
Принц Юрген стоял рядом с королём, он перестал мяться и переступать с ноги на ногу, натянуто улыбнулся и неловко покраснел, отводя взгляд в пол. Мальчик.
Он протянул руку к Маргарете, чтобы помочь ей встать.
– Добро пожаловать в нашу семью, Маргарета, – сказал принц. – Для меня честь назвать вас своей женой.
Маргарета приняла его ладонь, и та, как она и ожидала, от волнения и неловкости оказалась влажной. Что ж. Маргарету такой муж мало смущал, ведь она никогда не собиралась в него влюбляться. Юрген был ей удобен. Его голубые глаза, исполненные удивления и, казалось, тщательно скрываемой робости, были устремлены на неё. Маргарета рассматривала его взгляд, пытаясь угадать его мысли и чувства. Хотя. Не играет, ему неловко, стыдно и Юрген явно предпочел бы не жениться так рано, или хотя бы поскорее убраться с глаз всей столицы. Принц не спорил с решением его деда, его лицо не выражало ни усталости, ни недовольства. Он принимал это, как необходимость, связанную с его позицией и обязанностями перед королевством. Но быть в центре всеобщего внимания ему не нравилось.