В конце концов мама меня доломала. Я думала, что пойду работать, накоплю денег, съеду и пойду учиться. Но втянулась. И мечта об учебе в Тимирязевской академии так и осталась мечтой.
В саду-огороде я обожала возиться с детства. Бабушка с дедом не могли нарадоваться, глядя на то, как я ковыряюсь с ними на грядках, когда мама привозила меня к ним на лето. Они выращивали достаточно ограниченное количество культур. Даже кабачки в первый раз в деревне посадила я. До того бабушка сажала только тыкву. Семена собирала свои. Была эта тыква с довольно вонючей мякотью и толстой корой, которую без топора не разрубишь и не почистишь. Сажала я и разную зелень, до того невиданную в деревне, разыскивала новые сорта помидоров, выращивала рассаду. Мама сердилась, что весной подоконники заняты ящиками с помидорами. Уже потом, когда дедушки и бабушки не стало, появилось еще большее разнообразие семян. Я, каждый раз, сажая какую-нибудь новую тыкву с ореховым или мускатным ароматом, с толстым слоем мякоти представляла, что бы сказали про такой сорт бабушка с дедушкой. Как радовались бы и удивлялись.
Мама сколько раз уговаривала меня продать дом в деревне. Что у меня куча денег уходит на этот огород, что прибыли он никакой не приносит. Вот если бы я продавала, что вырастила, а то только трачу деньги на семена и удобрения. Но в этом я не поддавалась и твердо стояла на своем. Продать дом, который строил еще мой прадед? С садом, где растут старинные яблони? Яблони, которые сразу спилят?! Единственную мою отдушину и радость?! Да ни за что! Впрочем, теперь все это: и дом, и сад в другом мире. А я здесь. Как хорошо, что Лариса не забрала у меня черенки и семена. Яблони будто передали своих деток, часть себя в другой мир. Нет, я обязательно должна их сохранить и вырастить!
И почему-то мне казалось, что в деревне Яблоневка, где меня умоляют остаться, сделать это больше шансов, чем в столице.
Я долго еще крутилась-вертелась, не в силах уснуть. То меня одолевала тревога за собственное будущее и страх, то наоборот воодушевление и желание делать что-то немедленно. Вызывало опасение дружелюбие Гавра. А его странной молчаливой мрачной жене я и вовсе не понравилась. Смогу ли я выжить в деревне без комфортных условий самостоятельно? Или в столице мне все-таки будет лучше?