А я ошарашено смотрела на него.
— Что ты так смотришь на меня? – усмехнулся айвин, глядя сверху на меня. – Или разочарована? Ведь женщинам обыкновенно что-нибудь глупое мешает сразу согласиться, поэтому их «нет» часто означает «да».
— Мое «нет» означает «нет», без всяких «да», – пробурчала я, отлипая от спинки кровати и отодвигаясь на ее середину.
— Значит так, Андреа, как только ты что-нибудь позволишь принцу, я приду и сделаю с тобой то же самое, или даже зайду еще дальше. И твое «нет» меня уже не остановит. Раз ты такая беспамятная, может это тебя вразумит. А вдруг… мое наказание тебе понравится?
— Ты… ты… – задохнулась я от возмущения.
— Я – Инелькроустейль, – усмехнулся Кроус, – чудовище злое и коварное. Помни об этом.
— Я всегда помнила, что ты чудовище.
— Видимо, плохо помнила, раз решила, что можешь не выполнять обещания, данные мне. Или думала, я ничего не узнаю?
— Я надеялась, ты забыл обо мне.
— Твои надежды тщетны, – и опять усмешка.
— Где же ты был весь этот год?
— Где мне надо, там и был. Но вскорости мы будем видеться постоянно, и не только в твоей комнате.
— Ты приехал с айвинами? Ты теперь живешь в резиденции принца? – догадалась я.
Кроус не стал ни подтверждать, ни отрицать.
— Мне уже пора уходить. На прощание не поцелуешь меня?
— Нет!
— Что ж, тогда прощай, вернее, до свидания.
— Я бы хотела, чтобы было «прощай».
В ответ я получила неизменную усмешку.
Кроус зашел за ширму, отделяющую мою кровать от комнаты. Я еще некоторое время подождала, потом встала и обошла всю комнату, посмотрев и в нише гардеробной. Вспомнив о Ливе, я заглянула к ней, но служанка спала. Я опять забыла о ней?
А Кроуса я, разумеется, не нашла. Погасив свечи, я легла в кровать. Айвин ушел, и вряд ли сегодня вернется. Усталость быстро взяла свое, и я уснула, не успев толком поразмышлять о приходе айвина.