Происходящее казалось ей дурным сном, наваждением. Она почему то вспомнила, как пару лет назад снималась в историческом фильме из «дворянской жизни». Девятнадцатый век, русская зима, барская усадьба, мороз и солнце – день чудесный! Ее, одетую в роскошную шубу, посадили в сани вместе с кудрявым сериальным красавцем. Согласно сценарию, они должны были жарко целоваться и лететь в санях навстречу предполагаемому счастью. И вся эта картинка была гимном русской зиме с ее снегами, морозами, забавами. А как только дубль сняли, Лиза оттолкнула партнера, выскочила из саней и побежала в трейлер отогреваться горячим чаем, потому что, несмотря на шубу, все таки промерзла до самых костей.
Она огляделась по сторонам и даже потерла глаза, изо всех сил желая очнуться. Лес, сугробы, сумерки – это лишь роль в очередном кино, декорации «Мосфильма». Сейчас съемки закончатся, ее отпустят, и она поедет домой. Дома, вытирая слезы, она пожалуется доброй Тоне на то, как устала сегодня на съемках и какой это, в сущности, был страшный фильм! А Тоня будет участливо смотреть на нее, утешать: «Ну ну, Лиза, ничего, все образуется!» – и отпаивать горячим чаем с малиной.
Но наваждение, злой метельный морок, не исчезало, и в этот раз никакого уютного трейлера с удобствами не было. Здесь вообще ничего не было, кроме безжалостного холода и лютой метели. И когда Лиза поняла, что это не кино, а все взаправду(!), и осознала ужас своего положения, она отчаянно заголосила на весь лес. Но угрюмый лес поглотил ее крик. Лишь где то, словно издеваясь, каркнула ворона. Кричи – не кричи, толку не будет, поняла Лиза.
Ей оставалось только одно – идти к людям. И, проваливаясь в снег, она стала выбираться на трассу.
М да, платье от Армани не было предназначено для пробега по снежным русским лесам вблизи Бабаева. Сеньор Армани явно о Бабаеве и знать не знал и уж, конечно, не думал, что его вечернее платье станут эксплуатировать в таких условиях. Когда Лиза пробиралась через какие то заросли, кусок «Армани» (долларов на триста) зацепился за куст и повис.
– Вот черт! – завопила Лиза и тут же подвернула ногу, отчего каблук на изящном замшевом сапоге сломался.
Становилось холодно – ноги в капроновых колготках быстро замерзали, а эффектное манто «автоледи» годилось лишь для выпендрежа. Странная штука жизнь – сейчас бы Лиза отдала какие угодно деньги за теплый душевный ватник и бабушкины гамаши.