Да что же такое? Ведь они совсем меня не понимают, считая недостойной, глупой и никчемной. Вроде как в семье не без урода.
И вот она я.
Конечно, мне об этом в глаза никто не скажет, зная мой характер, который все же передался от родителей, но эти постоянные упреки и обиды выводили из себя.
– Это не так, и ты это знаешь, – не согласился Дмитрий, начиная свою любимую историю про мои несуществующие добродетели: – Ты добрая…
В этот момент рядом проехала Audi красного цвета, и из окошка в мою сторону что-то полетело. Кое-как поймала цепкой ладонью, защищая свой лоб, в который эта пустая пластмассовая бутылка чуть не влетела на скорости.
– Твари! – громко закричала машине вслед, реагируя на столь невероятную наглость. – Совсем офигели! Уроды! Да чтобы вас снегом засыпало!
– С добротой я перегнул… – услышала веселое замечание Димы.
– Нет, не перегнул! Они из машины мусор выкинули. Чуть бутылкой в лобешник не получила. Свиньи! Вот что за люди?! Таких только на переработку навоза. Дерьмо с дерьмом. Идеально!
– И где доброта? – услышала я размышляющий вопрос своего друга.
Еще и спрашивает?
– Я же не достала автомата и не перестреляла им все колеса, – заметила, мечтая как-нибудь встретить хозяина этой тачки. А номер, какой там? Я же его четко видела.
Так… 569
А вот буквы…
Были…
– У тебя его просто нет…
– Это да… – с грустью согласилась, сжав бутылку и направившись дальше, замечая мусорный бак. В него и зашвырнула свой «подарок».
– И что, не можешь проигнорировать родственников? Я бы подъехал. Могу и домой заглянуть, отпросить, – предложил Фирсов, все же рассчитывая накормить меня. Такой замечательный, будто знал, что я голодная. У подруги только салат поела. Признаться, я уже ненавижу эти салатики с пекинской капустой и с горошком.
Конечно, можно бы было. Тетя с дядей нормально относились к людям, в которых видели выгоду. Главное – сразу должность Фирсова озвучить.
– Ты не маленькая уже, взрослая…
Вот что уговаривает? Будто я не в курсе.
– О, правильный Дмитрий призывает меня к восстанию? – весело уточнила у него.
– Ты можешь жить у нас. Знаешь ведь, что ты нам… очень дорога.
Угу, поэтому и боялась обидеть, если и здесь не оправдаю надежд. Ладно, моя семья уже ничего от меня не ждет, но здесь я боялась оказаться не такой хорошей, как меня считают.