Не заботясь, что мои панталоны привлекут чье-то внимание, я спустила вниз ноги и повисла на руках. До земли было еще далековато.
Приземлившись, не удержалась на ногах и плюхнулась на попу. И тут же была распластана по земле, как куриная тушка. И Ройт, со старанием коровы, вылизывающей новорожденного теленка, радостно слюнявил мое лицо. Я обняла его руками и чмокнула в мокрый нос.
Собаки не умеют улыбаться, но сейчас, я однозначно видела счастливый оскал огромной клыкастой пасти.
- Ну все, все мой хороший! Хватит, а то я тебе вкусняшку не достану!
При слове «вкусняшка» уши Ройта встали торчком, и он тихонько взвизгнул. Этот свирепый с виду зверь обожал лакомства, которые я специально для него делала. Семена солнечного цветка с щепоткой тьяги я заливала густым –прегустым раствором подслащенного агара, чтоб после застывания получились плотные брусочки. Рецепт достался мне от бабушки. Очень хорошо помогает справиться с зимней стужей и гнетущим сумраком, поднимает настроение. С чашечкой горячего цикора – невероятное удовольствие.
Но своих «родственников» я не собиралась баловать лакомством, даже если это могло бы хоть немного изменить их настроение. А вот для Ройта делала с удовольствием.
Освободившись от дружеских «объятий», я достала из кармана небольшой сверточек, завернутый в пергамент.
Ройт шумно облизнулся и преданно завилял хвостом.
- На, мой хороший, - я протянула одну палочку, которая моментально исчезла в пасти пса, и потрепала его по холке.
Все-таки я считаю, то собака – это лучший охранник. Мои же родственники платят немалые деньги за магическую систему слежения за территорией усадьбы.
Покормив Ройта, я таким же разбойничьим путем пробралась в комнату Вилари. Благо она находилась на первом этаже, а то пришлось бы карабкаться по стене, как рыночные шуты.
ГЛАВА 4
Спрыгнув с подоконника, я не сразу увидела подругу. Зато ясно почувствовала запах беды и безнадежности. Его ни с чем не перепутаешь. Он ощущается не обонянием, сразу легкими что ли. Стало трудно дышать. Будто воздух в комнате превратился в раскрошенное на мельчайшие частички стекло, и каждый вдох может разодрать в кровь все внутри.
Хотя на первый взгляд ничего не изменилось. Те же накрахмаленные занавески с вышитыми цветами, массивный темный шкаф для платьев, переходивший от одного поколения к другому, потертое кресло с рукоделием прямо у меня под ногами, аккуратно постеленный коврик… И столик, на котором стоял поднос с нетронутой едой.