Словно опьянённый одним только прикосновением, Пойн перевёл взгляд на девушку в кепочке. Ал без особого беспокойства позволила дотронуться до себя и тоже высвободилась преждевременно.
— Выросла с прошлой нашей встречи, — улыбнулся ей Тетри́с. — Вианн, как тебе удаётся так быстро их обучать? Знаешь, в следующий раз хочу проверить твои места силы. Видимо, они особенные.
— Ничего подобного, — нахмурилась директор пансиона. — Думаю, странно было бы, если бы мои подопечные не развивались. Всё дело в частых тренировках. К тому же ваши дисты толком не отличаются от наших.
— Считаешь? — криво усмехнулся Пойн.
— Схема размещения одинакова. Да, мест силы в несколько раз больше, однако и занимаемая территория обширнее. А по сути такой же Инволд.
В глазах мужчины мелькнуло нечто необычное. Казалось, они засветились фиолетовым, однако в следующий миг вернулся прежний голубой цвет. Он повернулся к парню, стоявшему третьим, и протянул ему руку. Процесс повторился. Так же было и с Хи. А затем настал мой черёд.
Стоявшие по обе стороны от меня маги уже не пытались помочь. Подаренное Габби тепло постепенно таяло. Лёгким снова было трудно дышать. Я впервые в жизни ощущала себя какой-то немощной, однако не собиралась показывать это другим. Вытянула вперёд распахнутую ладонь, разрешая себя проверить, и заметила краем глаза, как напряглась Габби.
Пойн схватил мою ладонь. Тело сразу же наполнилось чем-то странным, будто под кожей забегали мелкие букашки, начали исследовать внутренние органы, нестись по венам вместе с кровью, проверять сердце, кости, мышцы, мозг. Щекотно и неприятно! В ушах зашумело. Я попыталась вырваться, однако Тетри́с резко потянул на себя, заставив сделать к нему несколько мелких шагов.
Рядом кто-то охнул. Я ощутила неприятное шевеление на затылке. Из самого нутра вдруг потянулось что-то тягучее, густое и такое горячее, что становилось не по себе от понимания: оно меня поглотит.
Лёгкая боль чуть выше локтя, и я вдруг оказалась прижата к мужской груди. Вдох! Чужие руки легли на мои плечи. И хотя зрительный контакт с Тетри́сом исчез, я всё равно видела перед внутренним взором голубые глаза, светящиеся фиолетовым по ободку радужки. Они затягивали в бездонную глубину, обволакивали, лишали воли и даже истязающего моё тело холода. Казались спасением.