— Полгода, мачехе очень хотелось поскорее добраться до моего наследства, — бросила спокойно. И сама удивилась. Я словно со стороны сейчас смотрела на ситуацию.
— Мачеха, значит, — протянул Маэр. И улыбнулся так, что у меня мурашки по коже побежали. На миг даже посочувствовала алчной женщине. — Что ж, попытки отравления мы зафиксировали. Позвольте проводить вас в ваши покои. Сегодня вечером первый приветственный бал. Думаю, вы успеете и отдохнуть, и собраться. Горничная уже вас ожидает в ваших покоях.
Мы двинулись обратно. В коридорах все чаще стали попадаться аристократы, они не стеснялись меня разглядывать и оценивать. Некоторые недоумевали, почему я в компании с этим мужчиной. Успела заметить, что на него косились кто с опаской, а кто откровенно со страхом. Интересно, кто же ты такой — мой сопровождающий? И как бы ни хотелось прояснить этот вопрос, интуиция подсказывала, что делать этого не стоит.
Широкая лестница с резными перилами привела нас на второй этаж. Здесь оказалось поспокойнее. Я заметила всего пару девушек моего нынешнего возраста. С правой стороны скорее всего покои, а слева я успела насчитать три помещения побольше. Одно из них, кажется, столовая, во всяком случае оттуда тянуло едой. Из нее как раз появилась статная красивая женщина лет тридцати. Ее темные волосы собраны в высокую прическу, струящееся платье — полностью закрытое и темного оттенка — придавало женщине загадочности. При виде нас она нахмурилась. Нам пришлось остановиться.
— Леди Эар, — коротко поприветствовал женщину мой спутник. — Прибыла последняя дебютантка — леди Орен.
— Милочка, вам повезло, что вы успели, — недовольно поджала губы леди, осматривая меня с головы до ног. — Вы должны знать, насколько неприемлемо нарушать правила. Вы обязаны были явиться еще три дня назад, максимум два. Но не в последний момент.
— Обстоятельства непреодолимой силы, леди Эар, — бросила без грамма раскаяния. Лицемерить никогда не умела и учиться никакого желания не было. Мой ответ не понравился женщине. Она готова была испепелить меня взглядом. И тут же процедила:
— Только смерть может стать оправданием вашему вопиющему поступку.
— Вот видите, леди Эар, вы сами ответили на свой вопрос, — я даже улыбнулась, заставив ту дернуться и глянуть на меня уже по-другому. Ее глаза засветились, маска надменности и недовольства треснула. А тут и Маэр вмешался: