Вот только женских истерик ему не хватало!
Кристен привлек Джухану к себе, коснулся губами волос.
– Ты чудесная жена, Джу. Просто я – не лучший из мужей. И в том, что я так и не смог полюбить тебя, нет твоей вины. Видно, не создан я для этого чувства.
– Не создан?! – воскликнула Джухана, поднимая к нему заплаканное лицо. – А я вот слышала... – она замолчала, испуганно прикрыв рот ладонью, но было уже поздно.
Муж отстранился и от него словно холодом повеяло. Голубые глаза его смотрели пристально, с недобрым прищуром, цепко.
– И что же ты слышала, Джу? – обманчиво мягким, вкрадчивым тоном спросил Кристен и Джухане стало страшно.
«Лучше бы тебе промолчать», – явственно слышалось в его вопросе и Джухана была с ним полностью согласна.
Лучше бы промолчала! С самого начала решила она не поднимать тему трагической любви архимага Иолантэса, давно оставшейся в прошлом, как и сама должность архимага, делая вид, что ей ничего неизвестно, ибо понимала, что таким образом она любовь супруга точно не завоюет, только хуже сделает. И держалась ведь столько времени! И даже сплетни старалась не собирать. И вот на тебе – сболтнула-таки лишнего! Ну и ладно! Зато она наконец разберется в этой истории, давно бередящей ее любопытство, поймет, что же такого особенного было в той, другой. Она знала только, что зовут ее Алисия и что она в конце концов вышла замуж за дракона, живет теперь в Вестмаре и...
– Говорят, что в бытность твою архимагом Иолантэса ты был безумно влюблен в свою помощницу! Но она отвергла тебя, и ты сотворил нечто настолько ужасное, что она сбежала в другое королевство, а сердце твое с тех пор превратилось в кусок льда! – на одном дыхании выпалила Джухана, впиваясь жадным взглядом в лицо мужа.
{О любовной одержимости Кристена, приведшей к катастрофе, можно почитать в книге «Внешность изменчива. Драконы согласны?»}
Кристен словно окаменел. Лицо его застыло и только глаза сверкали словно осколки льда на холодном зимнем солнце. Он смотрел на Джухану. И что это был за взгляд!
На несколько невыносимо долгих мгновений воцарилась тишина и тишина эта оглушала.
– Уходи, – слово это, хоть и произнесенное тихим, спокойным голосом, хлестнуло Джухану как пощечина.
Она заморгала, стараясь не расплакаться.
– Прости меня! – сдавленно прошептала она, умоляюще глядя на непроницаемое лицо мужа, в его холодные глаза. – Прости! Мне не следовало...