– Да-да, мне тоже нравится, спасибо, что зашел.
Настя попыталась вытолкнуть незваного гостя, но тот уже голодными глазами смотрел на пирог.
– Слушай… А можно мне попробовать? Пожа-алуйста, ну хоть кусочек? – картинно взмолился Андрей. – Сто лет не ел домашней выпечки! Будь другом, угости по-соседски.
Другом… Другом, пожалуй, можно.
– Ладно, – смилостивилась Настя. – Мне одной все равно столько не съесть.
И пошла включать чайник.
За окном вечерело. Снова начал накрапывать дождик. А на кухне было тепло и уютно, почему-то даже уютнее, чем обычно. Андрей сидел за столом напротив и улыбчиво поглядывал на Настю. Натянув прихватку, игрался с тканевым петушком, который клевал крошки и забавно кудахтал. Кудахтал, разумеется, Андрей, но не подавал вида, пытаясь ее рассмешить.
«Он, кажется, добродушный», – подумала Настя. «И веселый. Не то что я – зануда». Умница-разумница, как папа ее называл, когда хвалил за пятерки.
– О чем задумалась, мадемуазель? – петушок мягко клюнул в руку.
– О вечных и неразрешимых вопросах: быть или не быть?
– О-о да, другого и не ожидалось от нашей интеллектуалки.
Настя подозрительно прищурилась: стоит ли обидеться? Но Андрей говорил без сарказма, словно бы даже с восхищением во взгляде. Таком нестерпимо теплом, что хотелось закрыться прихваткой, она стянула с его руки петушка.
– Чай готов! Приятного аппетита.
Настя поставила перед Андреем дымящуюся ароматную чашку и тарелку с большим куском пирога.
– Ого! Какая красота, – он с детским удивлением рассматривал ярко-желтый срез воздушного пирога, политого карамелью. – А пирог-то необычный.
– Это тыквенный флан.
– Что-что это?
– Тыквенный флан, – Настя присела рядом, отрезав и себе кусочек.
– Фла-ан… – задумчиво повторил Андрей, словно пробуя слово на вкус. Потом попробовал и пирог.
– Боже! Какая вкуснотища! Язык проглотишь, – он застонал от удовольствия, облизнув вилку. – Ты точно волшебница, Настя! – Андрей отправил в рот следующий кусочек. – М-м, это лучший флан в моей жизни, присуждаю первое место!
– Ага, за неявкой конкурентов! – она рассмеялась. – Ты мне явно льстишь.
Андрей завис с поднятой вилкой.
– Что?
– У тебя красивый смех, наконец-то услышал.
Настя сразу смутилась. И снова льстит: обычный смех, как у всех.
– Ешь свой флан, а то остынет.
– Слушаюсь, мадемуазель! – браво отчеканил Андрей. – Ваше слово для меня закон.