- Да.
- Говорить дозволено? Попробуй рассказать, - он подвинул стул ближе.
Я… хотел.
То есть, я даже начал… не про всё. Не думаю, что им надо знать подробности. Фиг его знает, как отнесутся, что я – Савелий Громов, да немного не тот. Так что… про снег. Санки. Кладбище и матушку Савелия, которая благословила…
- Это хорошо, - дед кивнул. – Материнское благословение – большая сила…
И ведь на полном серьёзе. А главное, я сам точно знаю, что и вправду сила.
- Пить, - прошу.
И пью. Но уже воду. Вода холодная и после трав кажется пресной. А напившись, продолжаю говорить. Про обман. Книгу чёрную. Про рода другие. Про опасность, которая над Громовыми. Границу.
- Вот оно как… - произнёс дед задумчиво. – Стало быть, оно на самом деле, а не я – старый безумец… что ж…
Он замолчал.
- Мне… надо… знать.
- Подниматься тебе надо. Хватит болеть. А что до прочего, то помалкивай. С матушкой неладно получилось…
И снова замолчал.
То есть, на ответную откровенность и обмен информацией рассчитывать не стоит? Оно и понятно. Кто я в его глазах? Найдёныш? Своего рода посланец с того света? Принёс важные новости? Молодец. И хватит с тебя.
- Я… отца не помню. Почти. И что брат есть… сестра. Не представлял даже.
Сказал и замер.
А ну как… не знаю… может, нельзя мне их братом с сестрой называть. Может, бастарды, они по здешним нравам и не родня. Или родня, но с урезанными правами. Или ещё какие заморочки.
- Есть, есть, - отмахнулся дед. – Вона… Тимоха весь извелся. Но и ладно, ожил хоть, а то совсем уж… на Таньку не серчай. Она отходчивая… за мамку обижается, но то не столько на тебя, сколько на отца своего. Тебе так, за компанию. Языкастая, конечно, зараза… разбаловал её. Ничего, пообживётесь, подружитесь… им пока не говори то, чего мне. Ни к чему оно. Про санки вон можешь. Или что встречал мамку… это ладно, а про другое – не надо.
- А…
- Ни к чему, - повторил дед таким тоном, что всякое желание возражать отпало. – Что до прочего… то… так уж вышло… упустил я сына. Отец твой не был плохим человеком. Скорее уж слабым. Громовы… старый род, как ты уж понял. От самых истоков идём. Но богатства великого никогда не имели. И не стремились. Наше дело – границу держать да мир наш от тварей беречь.
Вздох.
И взгляд в окно. И давящее, что могильная плита, ощущение силы. Правда, исчезает тотчас.