— Ладно, — наконец сказала я. — Пойдём охотиться на чудовищ.
Стинек засмеялся:
— Вот это настрой!
— Но мне нужны тренировки. Я не сунусь абы куда, даже не проверив артефакт.
— Звучит разумно, — согласился Стинек. — Я научу чему смогу.
Через время, он, слегка посерьёзнев, пригласил меня выйти во двор. Мы оказались на просторной площадке, окружённой высокими деревьями, сквозь которые уже начинал пробиваться вечерний ветер.
— Перчатка реагирует на ваши эмоции и намерения, — начал он, вставая напротив меня. — Сначала сосредоточьтесь. Представьте, что воздух вокруг вас — это нечто живое, подвижное. Вы должны почувствовать его как продолжение себя.
Я сглотнула и попыталась сделать, как он сказал. Закрыла глаза, чувствуя, как перчатка становится чуть тяжелее. Ветер слегка дул мне в лицо, но, когда я подняла руку, воздух как будто замер.
Стинек одобрительно хмыкнул:
— Хорошо, теперь направьте его. Просто сожмите пальцы, как если бы вы хватали невидимые нити.
Я выполнила указание, и в этот момент почувствовала, как поток ветра поддался моей воле. Он закружился вокруг, словно подчиняясь каждому моему жесту. Ощущение было странным, но, как бы это сказать… мощным. Я могла направить ветер вперёд, отбросить в сторону ветви или даже сбить пыль с камней.
— Вот так, — довольно фыркнул Стинек. — Уже не так страшно, правда?
— Чуть легче, — признала я, всё ещё контролируя поток.
— Главное — не переусердствовать. Перчатка будет забирать энергию, если слишком напрягаться.
Я кивнула, отпуская ветер, который тут же вернулся к своему обычному состоянию.
Что ж… мне определенно это по душе.
Глава 2. А лес тут подозрительный
Хорошо, когда готовишься добросовестно исполнять свои обязанности на работе. Плохо, что во время выполнения тебя могут съесть. Неловко получается, но что поделать.
Я мрачно смотрела на себя в зеркало, проводя расческой по волосам. Последние, конечно, загляденье. В этом мире постарались мне дать внешность, которой я сама искренне довольна. Ну, знаете, как бывает у женщин… Прямое надо накрутить, накрученное — выпрямить. Впрочем, кто знает, как это всё обстоит у мужчин. У нас просто не принято, чтобы они сильно жаловались на внешность, иначе ты уже не мужик, а тот, кого лучше не называть перед сном.
— Что там сейчас во дворце? — пробормотала я, убирая расческу и подхватывая ленту.