А Лисана не слишком любила чувство, которое приходило рядом с Джонасом. Ей вообще не нравилось, когда что-то выбивало из колеи, а Джонас Ниери — еще как выбивал. Он напрягал, если думать об отношениях их семей: торговые партнеры, конечно, гораздо лучше чем пауки в банке или кобры в террариуме, но все же весьма далеко от дружеского доверия. И Ниери, и Бланты вели дела на самой грани допустимого, искусно лавируя между законами и неписаными традициями, отрицающими любые законы, кроме «джентльменских соглашений». Папаши внушали наследникам прикрывать друг друга перед властями, потому что власти мешают делать бизнес, но при том всегда пользоваться случаем, если представится возможность урвать кусок у конкурента.
И даже не напрягал, а бесил, когда ставил свои закидоны выше интересов дела, а совместных дел у их корпораций хватало. Даже то, что Лисана старалась не ввязываться в отцовские аферы и вообще как могла устранялась от семейного бизнеса, не помогало. Джонас Ниери был строптивым, не всегда предсказуемым и опасным. Но все же союзником. И еще кое-что… Или, может, это и было главным? К нему тянуло. Так тянет на обрывистый берег моря в шторм или на самую опасную трассу — щекоча нервы неизбежным риском и возможностью схватиться с неуправляемой стихией и победить. Он возбуждал. Его… да черт, его просто хотелось! Лисана давно вышла из того возраста, когда не отдаешь себе отчета в подобных желаниях. Но что делать с этим желанием, она не знала. Поддаться — слишком опасно, а избавиться не получалось, хоть тресни.
Она отпила еще и подняла голову, почувствовав взгляд. Сразу стало жарче. Джонас и не думал скрывать интерес, разглядывал, не таясь, и не поймешь, то ли как на забавную зверушку таращится, то ли пытается увидеть что-то конкретное.
— Что? — все-таки спросила Лисана.
— Стащить бы с тебя эти галстуки с пиджаками, — сказал вдруг Джонас тихо, — навешать побольше твоих цацок, посадить на байк и посмотреть, что получится.
Лисана осторожно поставила рюмку. Жаром окатило всю и сразу, с ног до макушки, как будто рядом полыхнул пожар или ударила молния. И совсем не потому, что она любила гонять и к своему байку относилась так же трепетно, как Веспер — к раритетным железкам.
— Это можно, — ответила так же тихо. Хотела усмехнуться, но почему-то не получилось.