Покажи их голографический экран визора в передаче «Галактическим детям о галактических зверятах», я бы даже посмеялась. Потешные тварины, несмотря на клыки, когти, дурные мускулы под сияющей золотой шкурой и грозный рык.
Но они же сейчас оставят меня, считай, что без штанов! На морозе.
- Эй! - заорала я и замахала на них руками. - Это моё! Пошли вон!
Звери сели на хвосты по бокам от капсулы и уставились на меня. Вряд ли они придумывали слова для извинений. Скорее всего, решали, как именно меня жрать - с головы или с ног. И кому какая половина достанется.
Я завопила от ужаса и кинулась вперёд. Где-то я читала, что дикие звери очень боятся шума и наглости. Что ж, эти чудовища не стали исключением. Они обиженно рыкнули и потрусили прочь, оглядываясь.
Но зло уже свершилось. Капсула лежала люком {вниз}. А запасные люки, сверху и сбоку, оказались смяты, вдавлены внутрь и попятнаны воздействием какой-то очень уж едкой жидкости. Зубки у детишек, однако! Серная кислота в слюне у них, что ли? Или какая там самая убойная из всех в линейке…
Я пнула превратившуюся в бесполезный хлам капсулу. Злобно выругалась. Не помогло.
А откуда-то снизу, из зева ущелья, вылетел наружу грозный рык, от которого я аж присела. Кажется, сюда неслась родительница двух юных негодяев, типичная яжмамка с вопросом «кто посмел моих чадушек обидеть?!». Ну, с ней мне делить нечего! Я поспешила скрыться за ближайшей скалой.
Вовремя!
Бедную капсулу попинали от души, и я лично видела, как она катилась в озеро, весело подпрыгивая на камнях. Гады поревели ей вслед, причём детишки рычали писклявее мамки, и ушлёпали обратно в своё ущелье. А я осталась.
Спасатели, вы где?
Я посмотрела на небо в надежде увидеть там болид поисковой службы.
Небо безмятежно изливало в мир жемчужно-серое сияние, из которого начала сыпаться тонкая снежная крупа.
Отчаяние ползло ко мне изо всех сил, но пока ещё не вставало в полный рост. Я ещё переживала своё падение, а до него - очень близкий проход с чёрной дырой, с той зоной, откуда для меня уже не было никакого возврата. Только пилотское искусство бывало гонщика удержало меня от бесславной гибели. Вначале в космосе, потом в атмосфере. Ну, а здесь спасла от почётной участи быть съеденной местными хищными формами жизни уже чистейшая случайность.