Старый воевода отвел глаза и потер переносицу.
– Кунна Хелмайн ходила к ним. И сумела договориться.
– О чем?
– Лучше спроси у нее сам. – Воевода решительно поднялся. – Позовем?
– Погоди, – Талгор тоже встал и придержал воеводу за плечо. – Там, за воротами… Я хотел решить дело миром. Предложил Хелмайн выйти за меня и остаться кунной. Но она пожелала поединка. А когда я ее пощадил, захотела себя убить. Я вижу, ты близок к ней, так скажи: что ее гложет?
Воевода сдвинул к переносице седые кустистые брови, пожевал задумчиво губы.
– Позволишь мне сперва поговорить с ней наедине?
– Говори, – вздохнул Талгор и стыдливо отвел глаза. – Только…
– Только – что?
– Мне пришлось ее связать. – И он бросил виноватый взгляд на Мелва. – Для ее же безопасности. Клянусь, я не сделал ничего плохого. А синяк на ее виске…
– Я понял, – оборвал его Мелв, и глаза его вновь сделались колючими, острыми.
Холодными глазами убийцы.
– Прошу, не давай ей свободы, пока она не поклянется, что не станет себя убивать. Если с ней что-то случится…
– Не случится, – сухо обронил старик и вышел прочь.
ГЛАВА 3. Третий муж
Хелмайн не сдавалась. В кровь растерла запястья, пытаясь освободиться, прокусила губу, сдерживая гневные слезы, но продолжала бороться с ремнями.
Живой она не дастся. Нет, больше никаких унижений, никаких издевательств.
Никаких мужчин.
Зря она не убила проклятого Эйтри, когда имела возможность. Пожалела? Вот дура!
А теперь придется самой отправляться в чертоги богов. Желание озвучено, осталось лишь напоить священную землю хексов своей кровью…
Скрипнула дверь, и Хелмайн замерла. Но тут же вскрикнула от радости: в полумраке спальни замаячила косматая голова воеводы.
– Мелв! Какое счастье, что это ты! Освободи меня, быстро!
Но он неуверенно потоптался у порога, а затем затворил за собой дверь. Подошел ближе, словно сомневался, однако вместо того чтобы исполнить приказ, опустился на край кровати.
Кряхтя, вытянул ногу и потер больное колено.
– Сперва поговорим, девочка.
Хелмайн изумленно вскинула брови. Она не ослышалась? Столько лет она считала этого человека родным, едва ли не отцом! И теперь что – очередное предательство?
– С новым кунном мы уже потолковали малость. Он кажется мне толковым парнишкой, а уж в людях я вроде как разбираюсь.
– Развяжи меня, – цепенея от злости, повторила Хелмайн.