– Что? Что потом? – И Хелмайн вновь яростно рванулась.
– А потом посмотрим, – стушевался Мелв. – Либо он будет за нас и придумает, как уладить дело с коганом. Либо ты скормишь его хексам.
И он выразительно посмотрел на нее.
Хелмайн внезапно затихла.
А ведь старик прав. Зачем эта жертва прямо сейчас, если можно сделать вид, что покоряется воле когана, а затем и в самом деле отдать Талгора хексам. Тем паче, что День жатвы неумолимо приближается. И можно в этот раз не поить алтарь своей кровью…
Людей Эйтри отошлет, когда почувствует себя в безопасности. Ведь должен же он понимать, что кормить лишние рты тут попросту нечем. Но южане не скоро доберутся до когана, а потом он будет какое-то время ожидать новой дани.
Парочку-другую воинов Талгор при себе все же оставит, если не дурак, но с парочкой северяне справятся без труда.
А потом… а потом она снова что-нибудь придумает.
Зато останется живой.
Хотя бы на время.
– Ладно, – выдохнула она обреченно. – Я попробую.
Мелв недоверчиво вскинул бровь.
– Я же сказала – попробую! – раздраженно рявкнула она. – Так развяжешь?
– Он развяжет, – буркнул Мелв, поднимаясь. – Не дело это, новому кунну с первого дня перечить. Но ты, девочка, не бойся: я всегда рядом. Если вздумает тебя обидеть, сам его порешу.
Хелмайн молча закатила глаза.
Хорошо воеводе на словах геройствовать. Не ему ведь замуж выходить. Не ему терпеть над собой мужика, снова делить с кем-то постель.
Не к добру вспомнился Гридиг, и ее передернуло.
Мелв воспринял ее молчание как согласие и тихо вышел из спальни. Не успела Хелмайн как следует отдышаться и собрать волю в кулак, как дверь снова скрипнула, и в комнату, пригнувшись, ввалился Талгор.
Хелмайн до боли прикусила губу.
– Воевода сказал, что ты передумала.
– Передумала. – Голос прозвучал сипло, безжизненно. – Развяжи меня наконец. Или тебе доставляет удовольствие глумиться над связанной женщиной?
Серые глаза недоверчиво сощурились.
– Сперва поклянись, что не причинишь себе вред.
– Клянусь богами, что не стану причинять себе вред.
Но лицо Талгора все еще не выражало доверия.
Красивое лицо, чтоб ему треснуть.
– Поклянись жизнью сына.
От такой наглости Хелмайн опять задохнулась и резко дернула путы. Губы Эйтри дрогнули, он шагнул ближе, протянул руку к изголовью. Замер.
– Поклянись.