Джер поймал снаряд, победно ухмыльнувшись, но не учел поражающего фактора в виде взметнувшейся в воздух шерсти. За что и поплатился.
– Апчхи!
– Заслужил, – не выразила ни малейшего сочувствия я.
Брат хмыкнул.
– Бессердечная. Правду говорят, у рыжих нет души.
– От рыжего слышу.
– Зато ты наконец-то оживилась. А то сидишь тут безвылазно как маленькое белое привидение, боящееся дневного света. Скоро в кресло врастешь.
– Тебе-то какое дело? – огрызнулась в ответ. Видят боги, Джер меня невероятнейшим образом раздражал! – Чего вы все от меня хотите? Держусь тише воды ниже травы на радость папеньке с маменькой. В столицу носа не показываю, по балам не езжу. Расшиваю подушки и вяжу, как и положено благопристойной старой деве.
– Оно и видно. – Джер покосился на тетушкин рояль, цвет которого был почти неразличим под многочисленными салфетками, которые я яростно создавала, затягивая в узлы все, что бушевало внутри. Было очевидно, что к некогда любимым клавишам с тех самых пор, как меня отослали из дома, я даже не прикасалась.
Не могла…
– У меня все в порядке, Джер. Твоего вмешательства не требуется. Занимайся фамильными делами, а меня оставь в покое. Благо, тетушка не гонит. Будем жить втроем с Мими. Я открою где-нибудь неподалеку уютную пекарню…
– О-о, я смотрю, ты перешла к угрозам! – Брат хохотнул. – Пекарню? Серьезно? Мне жаль тот город, где ты решишь открыть свое дело. Его жителям не позавидуешь. А если честно, с чего ты взяла, что родители хотят именно этого? Они желают тебе счастья. А счастье – это…
– Хорошо расшитая подушка! – Я подкрепила слова броском, давая понять, что подушки могут быть не только предметами интерьера, но и прекрасными метательными снарядами. – Вот счастье, Джер! Видишь, как у меня уже получается?
Брат внимательно изучил мою работу, ища к чему придраться, но не нашел. Классический цветочный рисунок был сделан ровно, стежок к стежку. Шить я полюбила так же искренне, как когда-то петь, кататься на коньках или руководить снежной битвой в канун Юлля. Все, за что я бралась, я искренне любила.
– Ладно, – буркнул Джереми, так и не придумав, за что зацепиться. – Признаю, хорошо получилось. Но это все равно не ты, сестричка. Ты – это как раз балы, пение, музицирование, веселые забавы. А не нитки и спицы.
Я скрипнула зубами, принимая обратно подушку.