– Свинья! – радостно вскричала Ульянка, совершенно себя не понимая. – Конечно же! Где бумага, бесстыдницы?!
И все её страсти, переживания и сомнения немедленно испарились.
А вот Бэзил стерпеть обиды не смог! Не для того он рвал шкуры всех окрестных котов (да и собак, если они были маленькие), чтобы какая-то девка лишала его любви! Коты магических замков – это великие воины! С устрашающим мявом он немедленно взвился в воздух…
– В шкафчике у тебя бумага, – Виллина подсказала матери совершенно очевидную вещь.
– Ага! Правильно! – Ульянка кинулась к шкафу.
«Ни-и-ет! – думал Бэзил. – Глаза выцарапывать не будем! Но вот пройтись коготками по бархатной щёчке, раздирая её до самых зубов!..». И это у него могло бы получиться! Со взрослой тётенькой или со студенткой какой – точно бы получилось! Но Э-Виллина была ещё школьницей, ведьмой, закалённой в междоусобных стычках со своими одноклассниками и одноклассницами. На полной скорости Бэзил ткнулся в бетонную стену, выросшую прямо перед ним. И пусть толщина её была меньше миллиметра, но стена всё равно была непреодолимой и жёсткой. Уже сползая по ней, кот вдруг понял, что препятствие рассыпается исчезающим песком, из гущи которого выскакивает тоненький девчачий кулачок, тыкающий его точно в нос. Это было безумно больно! Избитый и ошарашенный неожиданным поражением, Бэзил метнулся в угол комнаты. Затаиться! Оглядеться!
– Ты не обидишь папу, скотина! – с чувством погрозила Бэзилу Э-Виллина.
Она стояла в середине комнаты, широко расставив ноги, раздувая ноздри, как породистый конь, а её тонкие пальчики, казалось, жили собственной жизнью, сплетая, несомненно, убийственную вязь заклинаний. Тех, которые она знала. Флюиды, витавшие вокруг девочки, были почти бесформенные. Прото-флюиды или бэби-флюиды, как их называли. Их жёлтые и красноватые оттенки говорили о том, что Э-Виллина готовится использовать, преимущественно, боевую магию. Например, молнию. Про магическое электричество Бэзил знал очень много плохого. Он решил не связываться…
– Сви! Нья! Сви! Нья! – торжественно декламировала Ульянка, прикрепляя чистый лист бумаги к мольберту.
Новый светло-зелёный флюид уже вылазил из самой Ульянкиной макушки. Иннокентий, несомненно, порадовался бы – как же быстро восстановила энергию его жена.
Старшая дочь подняла бесчувственную кошечку и переложила на кровать.