- Дура, - хватает за талию, - Я знаю, что больно. Но ты простишь! Потому что там нет чувств. Все чувства здесь, с тобой! Слышишь? Мы – семья, Рита.
- Мы были семьей, - отталкиваю его, но он игнорирует мое сопротивление. Силой сводит мои руки за спиной, - ты, я, Полина. Ты предал её тоже! Не трогай меня!
- Буду трогать, - грубо хрипит, и фиксируя мои запястья, второй рукой больно обхватывает скулы, - имею право! Потому что моя ты. И так всегда будет, запомни!
Мужские губы яростно вжимаются в мои. Я кусаю его, верчу головой, потому что не могу. В голове сиреной вопит – сколько раз он целовал других?
Рыдания сотрясают грудную клетку, соль собственных слез расплывается на губах и языке.
- Не твоя, - отчаянно мотаю головой, - больше нет! Пусти!
- Нет, - рывком задирает мое платье. Треск швов разносится по комнате. Меня током бьет, когда его рука оказывается на внутренней стороне бедра. Коленом расталкивает мои ноги, - Ты моя девочка! Моя жена. Ты простишь, и всё у нас будет как раньше! Даже лучше, вот увидишь!
Наглые пальцы оказываются на моем белье. Я горю заживо.
- Не трогай меня, Эльдар! – язык во рту немеет, вся в комок сбиваюсь, - Пожалуйста, не трогай. Не после них, мне противно! – настолько насколько у меня получается, стискиваю бедра, не пуская его дальше.
Эльдар замирает. Время вокруг останавливается, слышно только его тяжелое дыхание и мои тихие всхлипывания.
- Если ты сейчас сделаешь это, я больше никогда не смогу даже взглянуть на тебя, - шепчу, захлебываясь в собственной боли.
Его сердце тяжело бьется в груди, я слышу это даже сквозь плотную ткань пиджака. Моё же медленно умирает. Оно больше не колотится, не прыгает по грудной клетке. Только еле-еле отсчитывает удары, стараясь справиться с тем, какую ношу на него возложили.
Хватка на моих руках ослабевает, Эльдар еще несколько мгновений стоит каменным изваяние, а потом отпускает меня. Отходит на шаг и нервно проводит ладонью по волосам.
Шумно выдыхает.
- Тебе нужно успокоиться, я дам тебе время.
- Никакого времени не хватит, чтобы забыть то, что ты сделал, - одергиваю подол больше негодного платья и обхватываю себя руками.
Впервые в жизни я испытываю потребность защититься от собственного мужа.
- Тебе так кажется.
Боже, такое ощущение, что передо мной совершенно чужой человек без сердца и сострадания.