Толкнув оконную створку, вывела кучера из оцепенения, передала ему первую сумку, следом подняла вторую…
- Стоять! – несколько отрешенно скомандовали мне.
- Стою, - отозвалась я, отдавая вторую сумку.
- Я сказал не двигаться, - уточнили приказ для непонятливой меня.
- Секунду, сейчас исполню. – Кучеру перешла третья сумка, после чего я, будучи абсолютно неподвижной, распорядилась закрыть окно и подождать меня у кареты. Звук захлопнувшейся створки позволил обратить внимание на мага. - Вы хотели сказать что-то еще?
- Вы забыли о медовом месяце, - сообщили мне.
- О нет, я о нем помню и хочу провести вдали от поместья и ваших доброжелателей.
Он недоуменно вскинул бровь.
- Каких доброжелателей? Все, кто хотел, уже высказались в кабинете.
- Вы исключили тех, кто прибудет из дворца, - напомнила я, остро желая скрыться из дома то того, как сюда нагрянет королевская свита. – Стоит только моему имени появиться в книге вашего рода и вам начнут соболезновать все, кому не лень.
- Не уверен.
Его сомнения были понятны. Советник короля по темной магии, именуемый в народе Темнейшеством, являлся едва ли не третьим важным лицом королевства и первым ненавистным.
- Поверьте моему опыту, даже у отъявленного мерзавца найдутся верные друзья, сердобольные заступники или любящая матушка.
- Хотите сказать, вы уже выходили за мерзавца?
- Моя третья попытка. Слышали об отступнике Реви, ставившем противозаконные эксперименты на мертвой плоти? – Печально вздохнула. - Мы договорились, что в обмен на статус замужней, я перепишу на него тот самый восстающий погост. Конечно, воспользоваться старым кладбищем он смог бы после срока заключения в положенные тридцать три года, если он доживет… Но что в итоге?
- Что?
- Сокамерники его отговорили. Им не понравилось невинное стечение пары-тройки обстоятельств.
- Ваше проклятье проявилось даже в камере строгого режима? Где у каждого поселенца в обиходе всего лишь три предмета: кровать на цепях, подушка и матрас?
- Кроватям свойственно срываться с цепей, матрасам – пеленать до удушения. Подушка в покушении на жизнь и здоровье замечена не была, но пол под Реви дважды проваливался в самый неожиданный момент. Сокамерники опасались, что проклятье их тоже погребет.
Шум с улицы оборвал меня на полуслове, громоподобный стук в дверь, а затем и настойчивые голоса заставили замереть, просчитывая новый план отступления. Нет сомнений, отбыть я не успела, делегация из дворца уже прибыла, чтобы принести свои соболезнования молодому супругу в связи с его скорейшей кончиной.