Роберт с силой растер ладонями лицо.
— Раньше бы и слушать никого не стал! На аборт бы отправил без разговоров, — в его голосе прозвучали горечь и отчаяние. — Я детей только с Мариной хочу! Люблю ее!
— А девки тогда зачем? — допытывался Сережа.
— Исключительно для драйва! Маришка — святое, но без девок не могу!
— Вот говоришь, детей только с Мариной хочешь! Тогда почему с Лизкой облажался? — вскинул брови Сергей.
Роб нервно схватился за бутылку. Марина услышала, как забулькал коньяк, как глухо звякнуло горлышко о стекло бокала.
— Не лишнее? — предостерег Роберта Сергей. — Наверное, тебе хватит!
— Нормально все, — пробурчал Роберт и одним махом опрокинул коньяк в рот. Пьяно икнул и обхватил голову руками. — Тебе не понять меня, Милованов! У тебя трое детей! А у нас с Маришей — никого. А ведь пятнадцать лет живем! У меня нет проблем, я проверялся. А Маринка тогда, после операции, так и не восстановилась. Что мы только ни делали, без толку все! А мне за сорок уже! У одноклассниц внуки!
— Понятно! — выдохнул Сергей.
— Да что тебе понятно? — разозлился Роберт. — Я сына хочу, понимаешь?! Или дочку, чтоб на Маришку похожа была! Я как погляжу на твоих, такая тоска нападает…
— А может, вам усыновить? Или удочерить, а? Не хотите?
Роберт подскочил как ужаленный.
— Нет, не надо чужого! Иметь своего — это одно, а чужого — нет! Маришке уж больно девчушка одна приглянулась в детдоме, который я спонсирую. Николь зовут. Марина музыке ее учит, тут как-то на каникулы к нам домой забирала. Хорошая девчушка, но чтобы вместо дочери… нет!
— А Лизка, значит, тебе гарантировала…
— Да! — повысил голос Роберт. — Гарантировала! Чувствую, что ребенок мой! Да и Лизка хоть и малохольная, но не дура. Уверен, правду говорит, нет резона ей мне врать! Тест на отцовство — и никаких тайн!
— Ну и что ты решил? А потом, как же Марина? — поинтересовался Сергей.
— Решил, пусть Лизка родит, — угрюмо выговорил Роб, — дальше видно будет. А Марина… Я сделаю так, что она не узнает! Не в интересах Лизки распускать язык! В общем, договорюсь я с Лизкой! А Мариша… не могу без нее, люблю. Никто не нужен больше. Но и от ребенка своего не откажусь. Утрясется все как-нибудь!
Марине казалось, что сердце сейчас пробьет грудную клетку, так сильно оно стучало. Щеки жгло от чувства стыда и унижения.