Увы, ничего более осмысленного подслушать так и не удалось – звукоизоляция у капитанского кабинета оказалась на удивление хорошая. Я мысленно поставила галочку, пополняя список загадок, и отправилась на поиски таинственного Рида, чье имя я с самого прибытия слышала чаще, чем какое-либо другое.
***
Милицейское управление Северска-12 занимало часть первого этажа старого административного здания, где, как я успела прочитать на табличках у входа, также располагались собес, загс и почта. Под отделение отводились четыре комнаты – приемная с выгородкой для задержанных, кабинет начальника, откуда я только что была столь же безжалостно изгнана, как Черный утром с моей подушки, запертый архив и собственно помещение отдела.
Пустое… почти.
В комнате на три рабочих места два стола были свободны. За третьим обнаружился молодой темноволосый мужчина. Игнорируя начало рабочего дня, он дремал, положив голову на скрещенные руки. Милицейская форма висела на вешалке, прибитой к торцу шкафа, а широкие плечи укрывала неуставная кожаная куртка. На подоконнике за его спиной бурлил кипятильник.
За неимением альтернатив, я подошла к спящему коллеге.
– Эй…
Он не пошевелился.
– Э-эй! – Я похлопала его по плечу.
– Что надо? – донеслось из-под скрещенных рук.
– Мне нужен Рид.
– Ну.
– Что «ну»?
– Ну, я Рид, – приоткрыв серый глаз, сообщил милиционер. – Джонрид.
– Джон… Рид? – Заграничное имя звучало более чем странно.
Он фыркнул.
– Лейтенант Джонрид Новомиров, оперуполномоченный по Северску-12. Имя такое, Джонрид. В честь писателя.
– Айра Сахарова, – представилась я. – Младший лейтенант, распределена в Северск-12 на должность инспектора по делам несовершеннолетних.
Это оказалось первым, что его хоть как-то заинтересовало. Рид оторвал голову от скрещенных рук и посмотрел на меня с насмешливым любопытством.
– Ну ничего себе, как быстро нашли замену Вектору! Да еще и такую. Да наши пацаны специально начнут в неприятности влипать, только чтобы попасть на личный досмотр в нежные ручки товарища инспектора. И имя, я смотрю, под стать… – Он присвистнул, чем вызвал внутри меня волну негодования. – Сахарок как раз к чаю!
Я скрипнула зубами – ну, началось. Там, где у однокурсников кончались шутки про девушку в милиции, шли в ход остроты с использованием «сладкой» фамилии.