Небо над головой превратилось в густой фиолетовый бархат, по которому медленно проплывали тяжёлые облака, напоминая тени прошлого, невидимые, но ощутимые. Луна, едва вырвавшись из плена облаков, обливала город призрачным светом. Крыши домов были устланы ковром из золотистых и багряных листьев. Окна светились мягким и тёплым светом.
Тени танцевали на стенах домов, словно все духи уже проникли в этот мир, подготавливая его к Ночи Осенних Предков. Время тянулось медленно, но с каждым мигом ожидание становилось острее.
Осенний ветер набирал силу, шурша по брусчатке улиц и сбивая последние листья с деревьев. Он приносил с собой запахи: древесного дыма, костров, которые зажигались по всему городу, чтобы приветствовать духов предков, и сладкий аромат тыквенного пирога с пряностями, что пекли на каждой второй кухне. Однако только у нас тыквенные пироги получались самыми вкусными.
Эти запахи смешивались с ароматом влажной земли, пронзая воздух, и казалось, что каждый вздох приносит с собой древнюю магию осени, глубоко пропитанную вековыми традициями.
Город будто бы затаил дыхание, ожидая чуда, что случится совсем скоро, когда границы между мирами распадутся, и предки вернутся хотя бы на миг, чтобы снова стать частью этой земли, её холмов и лесов, её улиц и домов.
И вот именно к этому моменту я должна все решить. Иначе будет беда.
Поэтому, отойдя от дома подальше, я нарисовала маленькую тыкву, которая замигала оранжевыми искорками.
— Кто меня звал? — раздался жуткий голос за моей спиной.
Я оглянулась. Он был прозрачный, разглядеть можно было только под определенным углом. А вот черные глаза, от взгляда в которые забываешь, как дышать, заставляют заледенеть на месте. Точнее, раньше заставляли, но сейчас...
— Лесик, еще раз так подкрадешься — будет драка.
— Да что такое? — О, началось, ты глянь, какой тон. — Я просто подошел! Ты же сама звала! И вообще, я не Лесик, а Александр Якуб Кшиштоф Трясцяговский, призрак в тридцать пятом поколении, который...
— Свалился мне на голову, когда я очень неосторожно работала с истребителями воров душ.
— Слушай, Оксана, ты сама сказала, что я симпатичный и просто буцинька. А ещё от меня меньше проблем, чем от парня.
Я подумала и кивнула. Что есть, то есть. В этом он прав.
Лесик подлетел ко мне, остановив поток кощунства: