Это рассказала мне Мара. Нам с девчонкой выделили одну комнату на двоих. И сейчас соседка крепко спала, сопя во сне словно ребенок.
Я же задумалась, а не стоит ли присоединиться к лекарям? Помимо магии, лекари осваивают множество полезных дисциплин, которые вполне по зубам и неодаренному студенту. Например, травничество и зельеварение. У меня могло бы получится.
Еще оставались загонщики. Хоть Мара и назвала их чокнутыми, я подобной глупости, конечно, не поверила. Напротив, эта специальность вызывала у меня невольное уважение и чуточку зависти. Я поняла, почему не видела загонщиков сегодня на перроне. Потому что в Маджериум они прибывали не на поезде. Они прилетали верхом на фуриях. Когда мы с Марой шли в общежитие для поступающих, то видели, как они приземляются на большом полигоне у дальнего здания академии.
Я даже остановилась и прильнула к стеклу длинного перехода, соединяющего основной корпус с корпусом общежития. Переход располагался на высоте второго этажа, и оттуда открывался потрясающий вид на пять учебных зданий Маджериума и примыкающие к ним полигоны.
То, как загонщики управлялись с огромными летающими существами, вызывало восхищение. И сами фурии: тонкие, гибкие, с длинными шеями и парой черных кожистых крыльев за спиной, казались воплощением силы и грации.
Мне невольно вспомнился дом. В нашем поместье была небольшая конюшня. Когда-то, ещё до своей болезни, отец часто упражнялся в верховой езде. И учил меня. Первый мой конь был вороной жеребец по кличке Смерч. Помнится, матушка тогда сильно сокрушалась, говорила, что это совершенно неподходящая лошадь для благородной дамы. Но Смерча я выбрала сама, хотела казаться старше и важнее. Хотела в чем-то походить на кузена, что уже тогда был на целую голову выше меня и разъезжал верхом с видом всадника королевской гвардии. А отец пошел на поводу и купил мне выбранного жеребца. Сколько же тогда было счастья! Я до сих пор помнила ветер в волосах и непередаваемое чувство свободы, когда мчишься верхом во весь опор.
Жаль счастье мое длилось недолго.
После того, как ногу отца парализовало, он перестал выезжать со мной на прогулки. Матушка настояла, чтобы я пересела в женское седло, и подобрала мне более спокойную и покладистую лошадку. А Смерча и вовсе вскоре продали, чтобы не возникало соблазна запрыгнуть в мужское седло.