Все, что мне остается, так это корить себя за то, что не сумела проглотить гадкую кашу. В конце концов, он поделился со мной своей едой. Да, я не хотела, чтобы меня стошнило. Только со стороны это выглядело так, как выглядело. Кто знает, может, по понятиям дикаря это равносильно оскорблению, а он оставил меня здесь в качестве наказания? Ведь именно так и поступают с новыми питомцами, которых пытаются приручить?
Осознать свое положение жутко, думать о будущем – еще страшнее.
Кутаясь в шкуру, которая осталась в моем распоряжении, я чутко прислушиваюсь к звукам, доносящимся снаружи. Ветер воет громче, жалобнее. Или мне это только кажется? Небо сотрясают раскаты грома. От входа в пещеру тянет холодом, окатывая мое и без того дрожащее тело.
От голода меня клонит в сон, только я боюсь уснуть. Пока горит костер, здесь хотя бы относительно тепло и светло. Но огонь нужно поддерживать, и я тянусь к очередному полену, с грустью наблюдая, как уменьшается заготовленная кучка.
А что, если он и вовсе не вернется? Эта мысль пугает больше всего. Я упорно гоню ее от себя прочь, продолжая цепляться за соломинку. Но стоит представить, какая мучительная смерть меня ждет, если я и дальше останусь прикованной в этой пещере, глаза застилают слезы.
Протягиваю руки к костру, разглядывая собственные пальцы, покрытые ссадинами. А ведь не отправься я на это задание, сейчас бы уже вовсю готовилась к помолвке. Представляю, какое Рон приготовил для меня обручальное кольцо. Вот только дождется ли оно свою хозяйку?
От обиды на судьбу или собственную глупость я резко дергаю рукой. Напоминая о себе, оковы врезаются в запястье. Я уже не плачу, взвываю, почти как Бруклин когда-то. В горле встает ком отчаяния, а я с трудом могу продышаться.
– Прости меня, дружище, – устало шепчут губы. Продолжая смотреть на костер, я укладываюсь на пол. – Лучше бы и меня еще вчера убила гадкая паучиха, чем вот это вот все…
«Всего полчаса», – убеждаю я саму себя, словно могу поставить внутренний будильник. – «Он не успеет погаснуть, а я должна хоть немного отдохнуть. Ведь не успеет?»
В небе снова гремит. Едва уснув, я вздрагиваю и распахиваю глаза. Костер горит, на стенах играют тени. Я по-прежнему одна.
Нет, это не шум приближающихся шагов, как мне сперва показалось, – первые капли дождя бойко стучат по каменной крыше. Постепенно барабанная дробь усиливается, сливаясь в шумный поток, и мне хоть на время удается забыться тревожным сном.