- Благодарю, - сказала я и опёрлась о крепкую широкую ладонь, затянутую в чёрную перчатку.
Шпильки благополучно вывалились из моей причёски, и теперь пряди волос падали на лицо. Я отпустила руку мужчины, чтобы подобрать волосы, и снова поскользнулась. От падения меня спасли, обхватив за талию, и я совсем близко увидела лицо своего спасителя. Он был без шапки, и русые волосы спадали на воротник, а в них запутались снежинки. Он был достаточно молод – что-то немного за тридцать, но взгляд – непроницаемый и горький, как у старика, слишком долго живущего на свете. Этот контраст молодости и печального опыта огорошил меня. Я перестала смеяться и несколько секунд смотрела в серые глаза незнакомца – глаза, как два кусочка серого льда. Холодные, колючие…
- Вы не ушиблись? – спросил мужчина.
И даже голос у него был холодным и колючим. Сразу понятно, что спросил лишь из вежливости. Наплевать ему – ушиблась я или сломала ногу.
- Благодарю, месье, всё в порядке, - повторила я, машинально, и сразу спохватилась: - Моя сумка!..
- Вот она, - не отпуская меня, мужчина наклонился и поднял мою сумку. – Не волнуйтесь, в Шанталь-де-нэж нет воров.
- Чудесная новость, - я уже полностью пришла в себя и разулыбалась, глядя на него. – И шляпку, пожалуйста.
- Что? – не понял он.
- Подайте шляпку, пожалуйста – я указала на свою беличью шапочку, валявшуюся в трех шагах от нас. – Если вас не затруднит, конечно. И можете меня отпустить.
- А вы твёрдо стоите на ногах? – хмуро поинтересовался он, рассматривая мои красные сапожки. – Хм…
Судя по хмыканью, сапожки произвели на него не настолько приятное впечатление, как на извозчика. Пусть так, но обниматься на улице пора прекращать. Я всё-таки девица приличная и порядочная, даже если некоторые имеют что-то против красных сапог.
- Не волнуйтесь, я ловкая, как королевский акробат, - заверила я мужчину и для верности постучала кончиками пальцев по его руке.
Он отпустил меня и подошел поднять мою шапку. Отряхнул её от снега, ударив о колено, и протянул мне.
- Это было лишним, - сказала я, расправляя помятую шапочку и надевая её на голову.
- Что? – переспросил он, разглядывая меня с таким же неодобрением, как до этого – мои сапоги.
- Вот это, - я повторила его жест, ударив ладонью о колено, напоминая, как хмурый господин отряхивал мою шапку.