Через пару секунд к растущей луне рванулась одинокая тоненькая фигурка с раскинувшимися за спиной прозрачными крыльями...
ЧАСТЬ 1
ГЛАВА 1
{[Принцесса Флорентина]}
Меня тянуло к этой рубашке, как будто вместе с разноцветными нитками я по неосторожности вшила в нее кусочек своей души. Я уже полностью оделась и заплела волосы в косу, но не удержалась и, сев на еще не заправленную кровать, положила на колени сверток. Рукава и ворот белой рубашки пестрели завитками с мелкими цветочками и птичками. Погладив вышивку, я с грустью вздохнула.
Да, подарок скромный, но что такое замечательное я могу подарить наследному принцу, у которого есть всё? Впервые за столько лет я ощутила что-то вроде неловкости, хотя брат всегда радовался моему вниманию в свой день рождения. Раньше, с самого детства, я вставала при новорождённых лучах солнца и бежала в его покои, чтобы поздравить первой. На цыпочках пробиралась в его спальню и залезала на кровать. Иногда он замечал вторжение, но старательно изображал спящего, чтобы я могла потрясти его за плечо и нежно поцеловать в макушку или в щеку. После вручения подарка (обычно это были плоды моего рукоделия), мы долго обнимались и потом досыпали в одной постели. Старший брат никогда меня не прогонял. Однако в последние два года пришлось забыть о нашей милой традиции: Дарнелл женился, и надо быть последней мерзавкой, чтобы нарушить его с супругой уединение.
Вот так, мелочь за мелочью, и детство заканчивается.
Надеюсь, успею поздравить его перед завтраком. Непривычно от того, что наверняка на меня опять в этот сакральный момент будет смотреть кто-нибудь из членов семьи. Или ещё хуже – волшебный оруженосец моего брата, Ирвин. Он хороший человек, но его колкие фразочки часто звучат некстати.
Когда я вышла в гостиную, делавшие уборку горничные вздрогнули и поприветствовали меня по этикету.
– Доброе утро, – тихонько ответила я и уже хотела прошмыгнуть к двери, чтобы выскочить в коридор, как вдруг встретилась взглядом со старшей дворцовой горничной, Клодией.
– Стоит ли напоминать, что девушке не пристало носить штаны, будто она вообразила себя мужчиной? – мягко проговорила она, разглядывая мое одеяние. Клодия так давно служила во дворце, что мы с братом и сестрой относились к ней как к члену семьи, и ей позволено было делать нам замечания.