Я не замёрзла, вернее, холодно мне было, термобельё не очень-то грело, а вязаные штаны хороши до минус пяти градусов, но любопытство и коронное слабоумие держало меня на улице.
— Всё хорошо.
Кирилл по очереди открыл вольеры, выпустил собак, выискивая взглядом то одного пса, то другого, давая пояснения и рассказывая о питомцах.
— Это Сали, — говорил он, показывая на палевую собаку — Она самая старшая, старушка почти. А там, два серых и один волчий окрас, видишь? — я посмотрела. — Я с ними в «Большой гонке»*** на Аляске шестым был. В следующем году Мару и Илку ещё возьму, — он показал на двух бледно-рыжих собак.
Удивление вызывал цвет и разнокалиберность хвостатых. Пресловутые, всем известные голубые глаза были в лучшем случае у половины собак. Потом-то я узнала, что в «Звезде Хакассии» проживают не только сибирские хаски, которые не все могут похвастаться голубыми глазками, но и аляскинские маламуты, а так же несколько самоедских собак — они выделялись белым, пушистым, похожим на облако окрасом.
На моё удивление, в общей толчее крутилось несколько неказистых дворняг, включая мохнатого, мелкого, задиристого пёсика, на которого никто из гордых представителей аборигенских четвероногих не обращал внимания.
— Прибились, — пояснил Кир. — Иногда хасей вылавливают, к нам привозят, ищем хозяев, возвращаем. Дворняг лечим, стерилизуем, стараемся пристроить в добрые руки, обычно быстро удаётся, а эти засиделись, — он говорил просто, как о чём-то совсем обыденном, как о чистке зубов, а не о лечении и содержании никому не нужных дворняжек.
Подлетел Наваха, почти сбил меня с ног. Он оказался аляскинским маламутом, не просто по документам, а по факту. Родился в далёкой Америке, на Аляске, в щенячестве прибыл покорять сибирские просторы.
— Он ещё щенок, — пояснил Кир. — В силу войдёт годам к двум. Остальные маламуты старше. У меня и девочка есть, сейчас у отца отсиживается… критические дни, — пояснил он, я отдала должное чувству такта. Наверное, непросто собачнику перейти со слов «сука» и «течка» на «девочку» и «критические дни».
— Будете разведением заниматься? — задала я закономерный вопрос.
— Надеюсь, нет, — Кир пожал плечами. — Когда нужен определённый помёт, тогда появляются щенки, последние во дворе носятся, — он показал рукой на «молодняк», — предыдущий три года назад был. Мы спортсмены, Фая, спортсмены и туристы. Хаски, маламуты, самоеды — не те породы, которые нуждаются в популяризации. Порой хочется, чтобы о нас забыли вовсе, — вздохнул и развернул меня за плечи к широкому крыльцу с козырьком: — Иди в дом, нос посинел.