Соседей почти не видели, у всех сейчас горячая пора. Даже со школьной подружкой Нинкой только в вацапе переписывались, а встретиться не могли. У Нинки были годовалый сын, сильно взрослый муж и теплица с огурцами, которая требовала уйму времени и внимания. Зато и доход приносила такой, что жила подружка припеваючи.
Мы всё думали, как выкроить время, чтобы пообщаться нормально, но судьба всё решила за нас. В пятницу после обеда к Нинке в гости прикатили тётка и двоюродная сестра Лариса, а бабушка озабоченно сказала, что ей надо ехать в соседний городок. Чует она, что-то там стряслось. Меня формулировкой было не удивить, такое уже случалось, и не раз. После обеда она пошла по деревне искать кого-нибудь, кто собирался ехать в ту же сторону.
Я решила, что это знак. Нинка оставит ребёнка на тётку, а сама возьмёт Ларису, и мы наконец-то посидим, как люди.
Найти попутчика оказалось несложно, дядя Коля Суворкин обещал отвезти бабушку, куда скажет. Только со временем они никак не могли определиться, то он откладывал, то она, так что я уже стала сомневаться в успехе.
Бабушка, заметив мои метания, сурово поджала губы:
– Ты чего это, стесняться меня стала? Зови подружек, чай я их не съем.
Не то чтобы я стеснялась, просто у Нинки язык без костей, такое может ляпнуть, только держись. Но пришлось звонить подружке и звать в гости под внимательным бабушкиным взглядом. Девчонки обещались прийти после шести.
Бабуля велела взять в погребе ягодной настойки – она делала смесь из малиновки со смородиновкой. Получалось очень вкусно, куда там всяким промышленным ликёрам.
Там же я прихватила банку вишнёвого компота, солёных груздей и миску маринованной свеклы, которую очень уважала Лариса. А потом стала накрывать на стол.
Девчонки принесли с собой пакет огурцов и домашнюю говядину в подливе. И половину торта-безе, который пекла мастерица тётя Лида – Ларисина мать и Нинкина тётка.
– Лариска, ты всё хорошеешь, – сказала я с лёгкой завистью.
Нинкина сестрица каждый раз поражала новым цветом волос и способностью есть что угодно и не толстеть. Безо всяких ведьминских ухищрений!
– А я? – тут же ревниво спросила дородная Нинка, по случаю накрасившая губы и надевшая длинное цветастое платье.
– А ты всё добреешь, – вывернулась я. – Девочки, проходите.
– Баб Варь, выпьешь с нами? – проорала Нинка, заметив мелькнувшую в дверях бабушку. – Санька, разливай уже!