А у меня пусть и много оберегов, но против такой мощи они едва ли выстоят…
Потому на Марьку я запрыгнула лихо, как дядька своих воинов учил, пришпорила и с визгом полетела вперед, прямо в бурный речной поток. Хотела притормозить и скакать вдоль невысокого каменистого обрыва, вниз по течению, но кобыла, напуганная страшным шипением разгневанного Змея позади, не послушалась поводьев и сиганула в реку.
С диким ржанием она ушла под воду и утянула за собой меня.
Я выскользнула из седла, почувствовала, как по бедру ударила уздечка, на ощупь нашла какой-то ремень на морде кобылы, за него и ухватилась, больше боясь даже не утонуть, а потерять лошадь.
Кружило меня недолго, но основательно, я успела нахвататься воды и трижды чуть не выпустила Марьку из рук. А под конец, почти потеряв сознание, почувствовала холодные руки на своих плечах. Меня резко дернуло вниз, вырвало из пальцев повод, за который я так отчаянно цеплялась, и утянуло в короткую, но непроглядную темноту, взорвавшуюся журчанием воды и задорным девичьим смехом.
Смех оборвался, стоило мне только открыть глаза.
— Человек, — с придыханием прошептал кто-то нежным, подрагивающим от эмоций голосом.
— Девица? — робкий вопрос и тут же последовавший уверенный ответ:
— Да не-е-е, волосы-то короткие.
— Но грудь есть…
— Кто сказал, что грудь? Может, это сума с золотом так удачно легла? Было у меня несколько утопленников, так они деньги за пазухой хранили. Представляешь?
— Да девка это, — раздалось сбоку от меня. — Что я, девку от парня не отличу? К тому же Тугарин ее царевной звал.
Признание это вызвало странное оживление. Восхищение граничило с паникой. Заголосив на разные лады, впечатлительные девки требовали звать Водяного и вопрошали, что же теперь будет.
— Как же ты ее из-под самого носа у Змея увела?
— А что, если он придет счет нам выставлять за покражу?
— Водяного зовите! Водяного!
— Прямо из-под носа? И что он сказал?
— Злющий, наверное…
— А если Кощею нажалуется?
— Не нажалуется. Гордый.
— Да не крала я ее! — перекрыл все подрагивающие голоски один возмущенный. — Эта дурная от Змея в Гиблую реку прыгнула, я ее спасла. Хорошенькая же, вдруг Водяному понравится? А волосы, они отрастут.
Прекратив отупело разглядывать небо, голубое, непередаваемо ясное и оттого кажущееся фальшивым, я медленно повернулась на бок, и вот только тут организм сообразил, что мы чуть не утонули, все еще под завязочку полны воды и не дышим.