– Екатерина, ты очнулась!
Обрадовалась маменька.
– Я всего-навсего спала.
Сев на постели, посмотрела в окно и убедилась, что проспала недолго. Значит, можно сходить к Антону Романовичу и узнать новости. Вдруг удалось выяснить что-то интересное? Откинув одеяло, поднялась.
– Екатерина, почему у меня такое чувство, что ты куда-то собралась? – тут же догадалась маменька.
– Я всего лишь хочу выйти на воздух. Лола, помоги мне одеться.
Служанка принесла домашнее платье. Я как можно незаметнее покачала головой и указала на костюм.
– Простите, тут пятно, – мгновенно всё поняв, поддержала меня Лола.
Быстро переодевшись, вышла из комнаты раньше, чем маменька сумела догадаться о нашей хитрости.
***
Дядюшку я нашла в сигарной комнате. Улучив минутку, он раскуривал трубку, правда, как мне показалось, с излишней сосредоточенностью.
– Дядя, ты здесь.
– Екатерина, – облегчённо выдохнул он.
Подойдя и присев, я прозорливо наклонилась и увидела маленькую рюмочку.
– Да-да, слаб человек, – повинился дядя.
– Ты нашёл, где маменька прячет ключи от буфета, – догадалась я.
– Тише, умоляю!
– Она всё равно заметит, что содержимое графинов уменьшается, – предупредила я его.
Дядя сделал неопределённый жест, который, наверное, должен был обозначать – «На всё воля божья». Я хмыкнула и шёпотом поинтересовалась:
– Что там случилось?
– Татьяну Сергеевну убили. Застрелили. Прямо в сердце.
Дядя встал и принялся приводить всё в надлежащий вид. Маменька любит посещать эту комнату, для того чтобы проверить всё ли в ней в порядке. А для неё в порядке, – это когда табаком не пахнет, и все напитки под замком.
Я же задумалась. Маман приходила именно ко мне, но, разумеется, она получила отказ от дома. Женщиной, она была умной. Неужели не понимала? Значит, она должна была рассказать мне что-то очень важное. Видно, доказательств у неё не было. И она хотела мне что-то передать, чтобы я подтвердила её слова. Надо поинтересоваться у Прохора Сергеевича, не было ли при ней чего-нибудь необычного.
– Дядя, а ты не хочешь прогуляться?
Александр Сергеевич обернулся. Я нагло указала на графин с брусничной наливкой.
– Любимая племянница, – это шантаж.
Пришлось улыбнуться и развести руками. А что ещё мне оставалось делать? Одной выйти из дому мне не дадут. А вот с дядей…
***
Иван Александрович встретил долгожданных гостей с хитрой улыбкой. Он как раз закончил вскрытие и теперь скидывал использованные инструменты в ведро с водой.