Одернула себя. Сама пошла на такие жертвы. Пусть говорит, что хочет. Придется год терпеть. У меня есть цель и я обязательно ее достигну. Моя мечта станет реальностью!
- Где ванная?
Не знаю, что так развеселило старуху. Она начала смеяться, смахивать слезы с глаз и хватать себя за бока.
- Ванная? Аха-хах! Сейчас покажу тебе ванную!
Рьяна указала рукой на близко стоящую к туалету постройку. Чуть больше, но только чуть. Я осторожно открыла дверь и встала пораженная увиденным зрелищем. И это ванная?!
- Что это?
- Как что? – бабка перестала смеяться и теперь с удивлением смотрела на меня. - Неужели у вас в приюте и такого не было? Вот, - она зашла в тесную комнатку и показала на железное нечто, - это печка, ее надо топить. А это бадья с холодной водой, вот бочка с горячей водой, - она махнула рукой снова на печку. - Вот скамья, на нее ставишь тазик. Воду наливаешь ковшиком. Поняла?
Я кивнула. Рьяна вдруг с жалостью посмотрела на меня:
- Как вы ж без всего этого обходились то?
- У нас все было намного лучше, - не успев подумать, брякнула я.
Жалость тут же ушла из взгляда старухи, она уперла руки в бока:
- Вот здесь мыло. Повезло тебе, что я вчера топила, вода еще теплая.
И вышла.
.
Завтракали мы в комнате Рьяны. У нее в доме было всего три комнаты. Одна, где мы сейчас и находились, вторую она отдала мне, а третью она обещала показать после завтрака.
- Давай, девка, выкладывай, кто такая и почему сама Трисса Те Канигель за тебя просила.
- Я Рилл, - твердо посмотрела бабке в глаза, невыносимо уже слышать «девка» в свой адрес. - Я росла в приюте до шестнадцати лет, затем четыре года провела в работном доме для девушек. Наша старшая обнаружила во мне способности к травам, - Рьяна внимательно слушала. - Поэтому я здесь. Буду учиться у тебя, чтобы затем тоже стать знахаркой, - губы непроизвольно скривились, я сама почувствовала.
- И долго ты будешь у меня учиться?
- Ровно год.
Я отпила из кружки чай и спросила:
- А откуда ТЫ знаешь Триссу Те Канигель?
- А вот это не твое дело! Давай доедай и пошли, покажу, что будешь делать.
Я чуть не подавилась от этого «не твое дело». Как она смеет так со мной разговаривать? Хотя, откуда ей знать. Любой из моих подданных, если бы каким-то чудом у него вырвались подобные слова, уже лежал бы на полу с голой спиной. Потому что порка в этом случае – самое легкое наказание.