Нет, ну я все понимаю, но еще бы у меня гаракхай в матерях не водились. А это была именно гаракхай, причем звали ее Гвен, она у меня прикрытием в САПОГе была, и на свадьбе была сначала в роли представителя войск МПН, а потом в качестве представительницы войск МПЖ. В общем, короче, они мне, походу, прислали моральную поддержку.
- Мммама? - проблеяла я, осознавая, как сильно попала.
Нахрена я вообще с «отцом» связывалась?! Дурость неимоверная.
- Деточка моя! - гаракхай, в шикарном пышном палом платье, которое затмило наряд вдовствующей повелительницы сходу, кинулась ко мне, технично раскидывая ринувшихся было ей наперерез наложниц, служанок и евнухов.
Мы с Блондей просто сели. Молча. И я не знаю, о чем думала она, но я вот думала о том, что не зря нам на всех курсах выживания советовали при виде гаракхай просто тупо молча валить. Эта раскидала всех! Вообще всех!
После чего сгребла меня с кровати, прижала к своей плоской разукрашенной золотыми узорами груди, и прошипела в самое мое ухо:
- Падла гаэрская, мне из-за тебя пришлось выйти замуж!
А, то есть не мне одной херово?
- Мамочка! - возопила я, обнимая ходячую машину для убийств.
Ходячая машина для убийств тихо спросила:
- Можно я тут кого-нибудь аккуратненько урою?
- Конечно, - просияла я, отстраняясь. - И скажи, пусть они Блонде сиськи вернут, а то отобрали, понимаешь, самое сокровенное.
Дальше все было почти прозаично – моя маман пошла выяснять отношения с моей наставницей по брачному обряду. Первая высокомерно высказывалась, вторая высокомерно отвечала. На стороне гаракхай была неимоверная выносливость и хладнокровность, на стороне второй воспитание, многолетнее ношение пыточных причесок на голове и тайремское упорство.
Мы с Блондей успели поспать, поесть, и снова немного вздремнуть, пока эти двое продолжали выяснять отношения. Отношения у них были высокие, должна признать – простоять вот так вот, поддерживая не самую приятную беседу на протяжении шести часов, это надо было уметь. Я вот лично так не умела. И Блондя не умела тоже. А местные служанки умели… это наталкивало на не самые приятные подозрения. Короче заподозрили мы неладное.
А потом Гвен, которая гаракхай, и которая теперь вроде как моя типа мать, раскланялась с вдовствующей повелительницей, приказала слугам свалить, закрыв за собой двери, и подвалила к нам с Блондей, еще не совсем проснувшимся.