— Уберите здесь все, Алварес, а я пока схожу за учебником по истории революции. Будете каждый день пересказывать мне по главе, пока не вызубрите все, включая имена авторов, редактора и иллюстраторов.
— Хорошо, профессор
Она опустила взгляд и взялась за метлу, но после не выдержала и спросила:
— Откуда у вас эти монеты? Не думала, что ими пользуется кто-то кроме матушкиных друзей.
— Мой отец жуткий ретроград и уверен, что не стоит хранить сбережения в деньгах, которые сами по себе ничего не стоят. А серебро ценно при любой власти и в любой стране. Не заговаривайте мне зубы, Алварес! Здесь еще уборки на несколько часов, а мне надо заняться бумагами.
Фредерика кивнула и погрузилась в работу, тайком поглядывая на стол профессора. Что же потерял Медина?
***
Хавьер усадил девчонку-вержа в свою машину и довез до ближайшего кафе, в котором продавали мороженое. Ирр отказалась выходить, вцепилась в дверную ручку и качала головой. Гончая вбила себе в голову, что стоит покинуть салон, как сразу же набегут патрульные, скрутят и дадут ей плетей, как случалось раньше. На деле же на Первой линии уже давно не обращали внимания на вержей, если у тех были в порядке документы.
Но переубедить Ирр оказалось нереально, поэтому Хавьер сам сходил за мороженым и принес ей самый большой рожок, в который сложили целую гору разноцветных шариков, обсыпали их колотыми орешками и облили двумя видами сиропа. Ирр смотрела на все это недоверчиво, вначале смешно принюхивалась, затем лизнула самым кончиком языка и только после этого решилась укусить. Хавьер краем глаза наблюдал за ней и внутренне улыбался. Такая серьезная и настороженная. А еще злится за что-то на донов.
Пока Ирр ела мороженое, они успели доехать до особого управления. Ранним утром, когда вызов со Второй линии перехватил Хавьера уже по дороге домой к заслуженному отдыху после долгой смены, все казалось простым и понятным. Потерявшие всякий страх жители окраин снова решили поправить свое благополучие за счет припозднившегося гуляки, а местные сыщики побоялись портить статистику и попытались выдать обычный грабеж за серьезное преступление. Сейчас же Хавьер думал совсем иначе.
Преступник пришел через разрыв пространства, убил Морено одним точным ударом, а после сделал все, чтобы замести следы. Ни единой улики или зацепки, идеальное преступление. А все, что сейчас есть у Хавьера — измышление девчонки-вержа и собственные видения, о которых никому не расскажешь. И те объясняли происхождение монеты, а никак не причины гибели инспектора Морено.