На порог храма Элиш вступил один, Морлу к нему подвела матушка Мирая, как единственная, кто мог считаться её родственницей и отдать невесту жениху, и отступила к прочим сопровождающим. Тонкая женская рука уместилась в широкой мужской и молодые ступили под сень храма. Створки сомкнулись за их спинами, ибо таинство на то и таинство, чтобы посторонних при нём не присутствовало.
Дальнейшее Морле запомнилось как-то фрагментарно, в виде отдельных эпизодов.
Традиционно, судьбы двух людей в одну семью связывал служитель Божена, с ярким даром родовита, но и служительница Божини тоже присутствовала, хотя никакого активного участия в обряде не принимала. Опять же, традиционно, на территориях всех Княжеств и вне зависимости от сезона, проходил он под открытым небом. Чтоб Боги видели. Здесь же скидывали все покровы, ибо считалось, что никакое зло, от которого они призваны были защищать, в кольце этих стен не имеет силы. И опять же, чтобы Боги видели открытые лица вступающих в новую общую жизнь.
Жертвенник старый, из тёмного камня, не одну сотню лет на этом месте простоявший. С углублением в центре, в котором с равной частотой то возникал Божинин огонь, то закручивались водоворотом тугие водные струи Божена.
А сам обряд прост. Сделать небольшой разрез на одной руке, да на другой, чтобы вода, текущая по руслам человеческого тела смешалась с водой, текущей по венам рек и ручьёв, да чтобы ушла в землю, донесла весть о создании новой семьи к корням гор.
Дары, опять же на храм. И Элиш пожертвовал тяжёленький кошель, Морла же отдарилась кинжалом до-крови-жадным, который когда-то брала на перевоспитание. С задачей своей она справилась и не будет у жрецов помощника в свадебном обряде лучше этого ножа.
И вот уже пошли первые поздравления, краткие, но душевные, от служителей культа, проводивших обряд.
Только стоя на ступенях Замка перед ликующей толпой, Морла как-то очень остро осознала, кто она теперь такая. Не просто жена князя, но и сама – княгиня.
Боже-боже-боже, абсурд-то какой!
Но как не поверить, когда перед нею проходили, представляясь и сами разглядывая свою новую правительницу целыми семьями, кланами и кое-кто даже с челядью. Род за родом. Даже без покровов, одно только шитое золотом и жемчугом убранство ощутимо давило на плечи, или не в нём дело было, но в ответственности, вдруг легшей тяжким грузом.