- Он ничего не скажет.
На лице Рихарда сразу отразилось несогласие с предположением коменданта о неразговорчивости вражеского солдата. У штандартенфюрера фон Таубе и не такие ломались. Он прекрасно разбирался в человеческой натуре и умел манипулировать людьми. Правда, ко мне это никак не относилось. Со мной любовник не применял свои сомнительные таланты. Скорее, я манипулировала и использовала Рихарда себе во благо.
Пленного не спешили доставить на допрос. Больше получаса, как майор Ланге ушёл. Не скажу, что я скучала. Просто атмосфера в допросной была тяжеловата. А ещё приглушённое звяканье цепи, удары и стон за стеной заставляли прислушиваться. В соседнем помещении тоже допрашивали и, судя по звукам, с пленным не церемонились.
Переведя глаза со стены, за которой происходило это зверство, на Рихарда, я попыталась представить своего любовника бьющего солдата, но не смогла. Образ благородного рыцаря просто вытеснил все остальные образы из моего воображения. Штандартенфюрер фон Таубе неспособен на такую жестокость. Он не будет допрашивать полуживого пленного, прилаживаясь к нему кулаком, и уж точно не спихнёт это на немецкого солдата.
Я надеялась, что предстоящий дорос пройдёт так же, как и все предыдущие. Рихард найдёт слабости в русском солдате и постепенно вытянет из него всю нужную информацию. Иного исхода допроса я не хотела и представлять.
Расхаживать туда-сюда по помещению мне надоело, и я присела на стул. Рихард небрежно бросил папку со всей скудной информацией о диверсанте на стол возле меня.
- Они, что здесь спят? Почему так долго?! – возмутился мой любовник.
И в этот самый момент дверь отворилась. Двое солдат ввели пленного.
Матёрым диверсантом оказался парень лет двадцати пяти. Рослый и с развитой мускулатурой. Немцы конвоировавшие русского, с трудом дотягивались макушками до его подбородка. Настоящий богатырь! Мне почему-то в голову пришла мысль, что он сибиряк.
Не успел он переступить порог допросной, как его серые глаза смерили нас с Рихардом такой ненавистью, что по моей спине пробежал холодок. Убьёт, и даже не посмотрит что перед ним женщина. Для него будет иметь значение только: какая форма надета на ней.
Солдаты усадили парня на стул и связали его руки за спиной. А русский богатырь нервно заиграл желваками, ожидая допроса с применением силы. Мысленно он был готов к боли. Но все мы знаем, что мысли это ещё не реальность. И порой то к чему мы себя готовим и половине не соответствует тому, что нам приходится испытать на своей шкуре.