Поворот – закончились одни стены, начались другие. Каменные плиты, аккуратно уложенные, в призрачном свете вечерних сумерек казались решетками. Утром они выглядят по-другому: прибежищем солнца.
Но до утра еще нужно дожить.
Ворота отворили заранее, кого-то из слуг пустили вперед предупредить о прибытии. Уже позднее я догадалась, что воины, подоспевшие на подмогу Господину, были не стражниками города, а своими.
Вечер требовал тишины, никто не говорил громче шепота, переговаривались тихо, даже во двор заходили так, будто боялись разбудить кого-нибудь.
Но внутри не спали. Стражи дома проверяли территорию, многие осматривали окрестности с высоты башен и верхних ярусов главного здания. Я замерла, разглядывая двор, представший предо мной. Он был таким закрытым снаружи, но безумно живым и наполненным внутри, словно Императорский дворец.
Светлые дорожки, ведущие в разные стороны, дома, галереи, пруды и сады – первое впечатление захватило меня, на секунду я как будто замешкалась, впитывая красоту волшебного двора.
Здесь принимали гостей, здесь же, украшенные изящным рисунком двух голодных, разъяренных тигров, находились ворота во внутренние дворы усадьбы.
- Отнесите его к миндальному дереву, - услышала я голос Господина и тут же заволновалась.
Стражи быстро подхватили юношу и, не дойдя до главного двора, свернули влево. Повинуясь больше интуиции, я двинулась за ними следом. Юноша все еще был без сознания, не приходил в себя. Его лицо освещали фонари, и я заметила, как сильно он побледнел. Неудивительно, ведь он потерял много крови.
Но, несмотря на то, что его временные повязки уже целиком и полностью пропитались багряным, я все равно была уверена в том, что он выживет.
Возможно, дело было в том, как он сражался. Было что-то дикое, первобытное, но будто бы врожденное в каждом его отточенном движении. Он не сомневался, не собирался уходить из этого мира, сдаваться не намерен. Пусть он без сознания сейчас, но разве же сон не лучшее лекарство?
Миндальное дерево, к которому нас отправил Господин, оказалось сухим. Это был небольшой дворик, окруженный скромными домиками, где, судя по беглому осмотру, хранились вещи, здесь никто не жил.
Но одна комнатка для обитания здесь по какой-то причине все-таки нашлась. Небольшая, уютная, в особенности, когда я зажгла лампу, и ее одной хватило, чтобы осветить помещение. В нише слева от входа располагалась кровать. На нее стражи и переложили юношу. Тот не реагировал, не проснулся.